Энтон Майрер - Однажды орел…

Для пользы службы!

Дэмон рассматривал свою здоровую руку. А почему бы дивизии, не получить благодарность президента? Кто заслужил ее больше, чем солдаты его дивизии? Те из них, кто остался в живых… Им еще предстоят бои за Минданао, потом будет Формоза и острова Рюкю, а дальше и сама Великая Япония и внушающая ужас равнина Канто. И кто тогда защитит ребят? Кто останется с ними, чтобы показать, как снять и приладить многозарядный магазин винтовки М-1 так, чтобы не цеплять им за лианы; как привязать «собачьи жетоны», чтобы они не позвякивали; как носить ручные гранаты на поясе, чтобы не мешали при переползании? Без него Мессенджейл будет безжалостен: в каждой операции дивизию будут посылать на самые опасные участки, направлять на самые грязные работы. Кто защитит солдат дивизии? Дик будет только молча соглашаться; Уинслоу слишком молод и неопытен; француз Бопре выйдет из себя и изобьет Мессенджейла в присутствии тридцати корреспондентов и какого-нибудь адмирала…

А как поступил бы в таком случае Джордж Колдуэлл? Какой путь подсказывает мудрость перед этим бессовестным замыслом? Дэмон не знал этого. Больной, слабый, сокрушенный горем и уставший до изнеможения, он совершенно не представлял себе, как поступить.

Он поднял глаза. Мессенджейл по-прежнему бесстрастно наблюдал за пим, его широкоскулое лицо спокойно, янтарные глаза непримиримы. «Нет большей пропасти, чем та, которая разделяет раненого и здорового», — с грустью подумал Дэмон, ковыряя ногтем гипсовую повязку. За какие грехи он обречен в течение половины своей жизни сталкиваться с этим человеком, и всегда в неравных условиях? А Мессенджейл стоял перед ним весь наутюженный, в форме со складками, острыми как лезвие бритвы, с тремя звездами на воротничке рубашки, в фуражке с тульей, заломленной, как у Макартура, только без золотого шитья. Такой уверенный. Такой страшно уверенный в своем продвижении семимильными шагами к высшим командным постам. Теперь он надолго останется здесь. Макартур представил его к медали «За выдающиеся заслуги», на следующей неделе его портрет появится на обложке журнала «Тайм», планируется опубликовать статью о нем в «Коллиерсе». Шифкин, оскорбленный и разгневанный, заходил два дня назад и рассказал ему об этом и о многом другом.

Дэмон знал: Мессенджейл тоже не будет сидеть сложа руки. Если он, Дэмон, попросит освободить себя от должности и потребует военного суда, Мессенджейл не пожалеет ничего для своей защиты. Человек, изменивший слову, которое он дал ближайшему подчиненному, и затем солгавший об этом представителям прессы, не остановится перед тем, чтобы утаить или фальсифицировать документы, уничтожить чью-то репутацию или привлечь к ответственности невиновных. К тому же у него за спиной в Вашингтоне крупная политическая сила — дядя в сенате. И наконец, убедительная победа в кармане. Дэмон представил себе, как кто-то, занимающий высокий пост в Пентагоне, скажет в уютном кабинете: «Что за вздор несет этот Дэмон? Такая блестящая победа.

Блестящая! Чего он добивается? Дэмон всегда был таким бунтарем, не так ли? Не лучше ли ему возвратиться домой и поостыть немного?»

Наблюдая за Мессенджейлом, Дэмон медленно кивнул головой. Едва шевеля губами, он сказал:

— Я надеюсь, вы сможете добиться для «Саламандры» благодарности в приказе президента, генерал. Солдаты честно заслужили каждую строку такого приказа, и даже больше того.

Командир корпуса позволил себе слегка улыбнуться:

— Безусловно заслужили, Сэмюел. Честно заслужили. Я уверен, что Вашингтон благосклонно отнесется к настоятельным рекомендациям моего штаба.

Дэмон снова кивнул головой:

— А теперь, с вашего разрешения, сэр, я попытаюсь немного поспать.

— Конечно, конечно, Сэмюел… Итак, все это останется между нами?

Дэмон пристально посмотрел на него неприязненным взглядом.

— Несомненно, я хотел бы этого, генерал. Если представление к благодарности в приказе президента будет утверждено, я буду склонен поступить именно так.

Мессенджейл хотел сказать что-то, но остановился.

— Очень хорошо, — сказал он после паузы. — Будем считать этот инцидент исчерпанным. — У двери он задержался и протянул Дэмону саблю Мурасе. Украшенная драгоценными камнями рукоятка засверкала в мягком рассеянном свете. — Вы уверены, что не хотите принять это?

— Совершенно уверен, генерал. Как вы говорите, это варварское оружие. Вам оно подойдет больше.

— Как вам угодно. — Командир корпуса направился к выходу. — До свидания, Сэмюел.