Павел Верещагин - Арбалет

«И вот зачем, спрашивается, все это нужно? — Бурцев обвел глазами стены, мебель, телевизор, хрусталь и ковер. — Если всего один поступок, один день, даже один час могут разом все это перечеркнуть…»

«А главное, бред, бред… Вся наша жизнь — какой-то навязчивый удручающий бред. Все как будто специально. Как будто назло кому-то… Как будто мы не живем, а что-то кому-то доказываем… А что доказываем, и сами не знаем!»

«Мы мечемся по жизни в поисках счастья, бросаемся то в одну сторону, то в другую, потому что нам вдруг мерещится, что оно там или там… Мы тыкаемся, как слепые, шарим вокруг руками, обжигаемся, валимся сослепу в пропасти, ломаем шеи… И даже иногда как будто рады этому — все равно пропадать!»

«А ведь счастье… Оно было когда-то… Было, точно было… И оно где-то рядом… Нужно только сообразить, вспомнить где… Счастье, оно в каких-то простых настоящих вещах, которые мы почему-то перестали делать… А почему перестали? Зачем? И сами не знаем!»

Соседки под окном, посудачив еще какое-то время, стали расходиться.

А Бурцев достал спрятанные в кулинарную книгу деньги и поехал на Садовую улицу покупать арбалет.

Магазинчик оказался небольшим и уютным. Вроде бы в самом центре города, а как-то за углом, в стороне от шумного движения… К тому же пять ступенек вниз. Спустился на пять ступенек и оказался совсем в другом мире.

В магазинчике царила тишина. Тикали ходики, в которых стрелки были сделаны в виде двух ружей. Стены покрывали стеллажи и полки, на которых было выставлено разного рода оружие. В промежутках между полками красовались традиционные охотничьи трофеи: чучела пернатых, посаженные искусной рукой таксидермиста на декоративные веточки, головы кабанов и волков.

Особенно понравилась Бурцеву рогатая голова лося, торчавшая из стены посреди всего этого великолепия. Чучело, конечно. Но очень хорошо сделанное. Особенно удивили Бурцева глаза — стеклянные, но выполненные с необычайным искусством. Они были как живые, и в них легко читалось выражение, типичное для представителя парнокопытных: ограниченность, большое чувствительное сердце и обида на окружающий плотоядный мир, охочий до меха, рогов и говядины.

Верхние ряды полок были отведены наиболее живописным и дорогим экземплярам: ружьям, стилизованным под старину, с инкрустированными прикладами и покрытыми резьбой стволами, подарочным мушкетам, ритуальным японским мечам… Там же Бурцев заметил и арбалет…

Молодой продавец с мягкими чертами лица и смышлеными внимательными глазами, отложил книжку с иностранным романом и поднялся навстречу Бурцеву.

— Что заинтересовало? — ненавязчиво предложил свои услуги продавец.

— Вон. В верхнем ряду.

— Что? — Продавец оглянулся на стеллаж у себя за спиной.

— Так это… Арбалет!

Продавец, может быть, и удивился, но вида не подал.

— Что интересует про арбалет?

— Все! Есть желание его приобрести.

Продавец кивнул.

— Какой показать? Большой, маленький или средний?

— Средний.

Лицо продавца выразило одобрение: правильный выбор. Он придвинул к стеллажу табурет-лесенку, на которой сидел, осторожно снял с кронштейна арбалет, выдвинул на прилавок перед Бурцевым специальный мягкий коврик и положил на него оружие.

Бурцев осторожно взял арбалет в руки и, почувствовав его уверенную тяжесть, опять испытал легкое волнение.

— Вы для себя? Или в подарок?

— Там посмотрим.

Продавец выждал некоторое время, давая Бурцеву возможность сжиться с вещью.

— Хорошая покупка, — осторожно похвалил он. — И вещь красивая, чтобы на стену повесить. И выстрелить можно, если что…

— Если — что? — ухмыльнулся Бурцев.

— Если, например, разбойники. Или другие лихие люди, — с приятной улыбкой сказал продавец и замолчал.

Потом исподтишка посмотрел на Бурцева.

— А это, случайно, не вы звонили сегодня? — осторожно спросил молодой человек.

— Звонил? Куда? — весьма натурально удивился Бурцев.

— К нам. По поводу арбалета…

— Нет! Я не звонил.

— Да, — согласился продавец. — Я, наверное, перепутал.

— Ну ты давай, давай, трынди! — посоветовал Бурцев. — Что из тебя каждое слово нужно вытягивать? Как-никак покупатель к тебе пришел!

Парень с приятным достоинством улыбнулся.

Симпатичный такой паренек.

Ведь, если задуматься, люди обычно поворачиваются к продавцам не самой привлекательной своей стороной. Любой человек, пришедший за покупкой, охвачен мнительностью, нерешительностью, подозрительностью в сочетании с крайней доверчивостью, скупостью в сочетании с заносчивой уверенностью, что он достоин только самого лучшего, некомпетентностью, самонадеянностью, а главное, дикарским желанием потратить полушку, а добра накупить на алтын. На месте продавца очень легко сделаться циничным, наглым и вообще разувериться в человечестве.