Павел Верещагин - Арбалет

Ну их, эти страсти! От них одни только неприятности!

«Ладно! — подумал Бурцев. — Так выходные и совсем без пользы пройдут. Нужно пойти хотя бы колеса у машины поменять на зимние. Когда-нибудь ведь эта зима все равно начнется?»

Он оделся и вышел из квартиры.

«А тетка симпатичная. Житейская тетка! Жалко ее…» — подумал он, подходя к лифту.

Лифт застрял где-то наверху, из него, по-видимому, выгружали мебель. Бурцев уже совсем было решил идти пешком, когда из дверей соседней квартиры вышла Зина.

— Зина, что это такое? Опять ты! — удивился Бурцев.

Зина только махнула рукой: отстань, Бурцев, со всякими глупостями.

Она хихикнула:

— А ты с нашей-то здесь не столкнулся?

— С кем — с вашей?

— Ну, с этой! С Пугачевой! Она только что от меня вышла…

— Нет. А что?

Зина еще раз хихикнула.

— А то! Видел во дворе джип стоит? — скандальным полушепотом спросила она. — Это ее кавалер какую-то бабу в их квартиру привел. Пугачева вроде как в Москву уехала… Ну, он сразу и давай! Понял?

Бурев помрачнел.

— Понял. А тебе-то что?

— Как это что! Видел — ловкач! Она его подобрала, упаковала, тачку подарила… А он!.. Ну ничего! Сейчас она ему устроит.

— Что устроит?

— Избиение младенцев! Он-то думает, что она в Москве, а она нагрянет неожиданно. Я ей только что Алки-ны ключи запасные дала. Свои-то она куда-то потерла!

— Так что ты молчишь? У нее… А вдруг у нее в сумке пистолет! А ну, давай вниз! — Бурцев подтолкнул Зину вперед, к лестнице, и сам побежал вслед за ней.

— Куда мы бежим? — обернулась Зина, под напором Бурцева перепрыгивая через две ступеньки на третью.

— Туда! — огрызнулся Бурцев. — Я за ней! А ты беги за милицией!

— За какой еще милицией!?

— За обыкновенной.

— Ты что — сдурел? Что я им скажу?

— Что хочешь! Скажи, что баба собирается замочить своего любовника! Пусть бегут скорее!

— Да они ж меня на смех поднимут…

— Не поднимут! Какая там квартира?

— Девять!

Бурцев сердито зыркнул на Зину глазами.

От крыльца они разбежались в разные стороны. Зина побежала в соседний двор, где располагалась районное милицейское управление. А Бурцев побежал в дом напротив, во второй подъезд.

Лифт с шумом работал дверями где-то наверху. Бурцев не стал ждать и бросился по лестнице пешком.

Дверь в девятую квартиру не была заперта. На замке не было собачки, дверь не захлопнулась сама собой, а повернуть ключ в замке, видимо, никому в спешке не пришло в голову.

Из комнаты доносился звук возбужденных голосов. Бурцев бросился в комнату и почти наткнулся на Наталью Павловну, которая стояла посреди комнаты с короткоствольным револьвером в руке.

На диване, прикрыв голые ноги пледом, сидел смуглый молодой человек с пламенными средиземноморскими глазами. Артистически длинные волосы падали ему на глаза. Бурцев невольно поразился его красоте: нервной, итальянской, горячей.

Рядом, возле кресла торопливо натягивала джинсы некрасивая тощая девица.

— Стас! Кто эта женщина? — истерически говорила девица, застегивая молнию. — Что ей здесь нужно? Пусть она немедленно уйдет!

Наталья даже не поглядела в ее сторону.

— И где же ты, Стасик, откопал эту облезлую шлюху? — презрительно сказала Наталья.

— Какая шлюха? Вы что, женщина, бредите? У меня муж дома и двое детей.

Стас молчал.

— Что же ты тогда валяешься с кем ни попадя, если у тебя муж и двое детей? — спросила Наталья.

— А это не ваше дело! Может быть, у нас с мужем такие отношения!

Наталья хмыкнула. Видали вы ее? Такие отношения!

— Говорила же я тебе, запри дверь на задвижку… — сказала девица. — А ты — никого нет, никого нет!

— Так зачем ты эту выдру привел в нашу квартиру? — спросила Наталья.

— Кто выдра?! Я?! Ну знаете ли!..

— Откуда у тебя ключи? — хмуро спросил молодой человек у Натальи. — У тебя же… Ты же их потеряла…

— Нашлись добрые люди. Дали.

— Женщина! Что вам здесь нужно? И вообще, кого вы хотите испугать своим пугачом?

— Пугач? — усмехнулась Наталья. Она повернула пистолет в сторону стены, зажмурилась и нажала спуск. Раздался оглушительный грохот, и в штукатурке образовалась дыра.

— Стас! Кто эта ненормальная! — взвизгнула девица. — Тетка! Убери пушку! Убери пушку, тебе говорят!

Стас исподлобья смотрел на бледную и отчаянную Наталью Павловну. Та отвечала ему твердым презрительным взглядом.

— Что же ты так напугалась, облезлая? Помирать неохота?

— Стас! Что надо этой сумасшедшей! Дайте я уйду!