Александра Созонова - Полдень Брамы

Солнце светит все сильнее, все жарче. Оно иссушает воду, превращает ее пар, и вот — вы сами не замечаете как — вы возноситесь над собой, отрываетесь от земли, преодолевая ее притяжение. Вы уже не влага, но — Воздух. Вам удивительно просторно и свободно. Вы можете лететь в какую угодно сторону, играть, кувыркаться, смеяться. Вы — ветер, парение, легкость. Вы — преодоление тяжести, инертности, косности. Вы неуязвимы. Вас невозможно схватить, удержать, посадить в клетку. Вы — мысль, не знающая преград. Вы — свобода. Вы — Воздух.

Как жарко светит солнце… Ослепительное. Белый пронзительный зрачок в синем глазу неба. Выписывая головокружительные круги, вы засмотрелись на солнце, на огненный слепящий диск, вас повлекло к нему неудержимо… и вы расплавились и сами стали Огнем. Вы — Огонь. Вы брат солнца, и каждой маленькой свечки, и каждой далекой звезды. Вы — негасимое, стройное пламя. Огонь — это дух. Вечно стремящийся ввысь, и только ввысь. Ничто не может отклонить его от вертикали, от устремленности в небо. Огонь — это свет. Ничто не может испачкать его, запятнать, исказить. Огонь — это тепло. Живое тепло вашего сердца. Это внутренний Бог, это бессмертие, это точка сознания, любви и воли Абсолюта. Огонь — это вы. Вы и Огонь — единое.

Теперь вы снова возвращаетесь в себя. Спускаетесь вниз, в этот город, в эту комнату, в это тело, вы здесь и сейчас. Но вы уже не такой, что были прежде. Отныне вы храните в себе все приобретенные свойства четырех стихий. Ваших помощников, ваших братьев, ваших учителей. В вас — надежность, незыблемость, ответственность Земли. В вас ее питающая сила, В вас — подвижность, текучесть, грация воды. В вас — ее любовь и нежность ко всему и всем. В вас — легкость, всеведение, беззаботность Воздуха. В вас — его бесконечная свобода. В вас — дух Огня, плоть Огня, его чистый свет и стройный порыв в высоту.

В вас — все. Вы — Единое…»

Так звучала одна из медитаций, написанных когда-то для Школы. Для Нины, Ольги и Николая, для всей группы славных людей, уставших месить повседневную грязь жизни и вознесших взоры в мир горний. «Медитация четырех стихий». Ныне три сиротливых машинописных листка, так и не прочитанных никем, кроме их автора, валяются в углу комнаты среди черновиков, записных книжек и вороха писем с убористым учительским почерком.

Полупустая, почти без мебели комната на шестнадцатом этаже по-зимнему вымершего, ночного города.

Обитатель ее — один из мириадов… одна из мириадов выдохнутых на заре времен из уст Создателя искр, снежинка в ночном небе, сгусток вибрирующей зяблой тоски. На человеческом плане — усталый бородатый мужчина с жалобным выражением глаз, непечатаемый литератор, брошенный муж, бездетный отец, не обретший жизненной ниши и просвета меж облаков, странник.

Порой, утешая и обманывая себя, он скрипит в ночи пером (шелестит шариковой ручкой), выдумывая что-нибудь вроде новых заповедей блаженства:

«Блаженны одинокие, ибо они подобны звездам небесным.

Блаженны отчаявшиеся, ибо они тихи.

Блаженны падшие, ибо обнимают землю, а она — их.

Блаженны умершие с горя, ибо грустные песни растят душу.

Блаженны самоубившиеся, ибо не убоялись полета.

Блаженны обескровленные, ибо пропускают сквозь себя свет.

Блаженны богооставленные, ибо прорастают, как зерно во тьме.

Изгой и избранный небом — суть едино? Суть едино».

Он много читал, этот усталый отшельник и аутист. Отдельные фразы из мудрых книг выписаны на листочках бумаги и пришпилены булавками к обоям. «БОЯЩИЙСЯ НЕСОВЕРШЕНЕН В ЛЮБВИ». «КАК ПО СТРУНЕ БЕЗДНУ!». «БОГ ЕСТЬ ЛЮБОВЬ». (Эти слова перечеркнуты, и сверху написано: «БОГ ЕСТЬ ВСЕ».) «ВЕТРОМ ОПРОКИНУТОЕ ДЕРЕВО ИМЕЕТ БОЛЬШЕ ВЕТВЕЙ, ЧЕМ КОРНЕЙ». «АТМАН ЕСТЬ БРАХМАН».

На листке побольше нарисована тонкая волнистая линия. Образ волны бытия, берущей начало в бесконечности и впадающей в бесконечность. Вселенская синусоида мерно сменяющих друг друга манвантар и пралай — Дней и Ночей Брамы.

Запредельная мудрость индуизма — исконной религии Рамакришны.

Точка перегиба, место, где пралайя переходит в манвантару, — рассветный миг Брамы. Толчок пробуждения, всплеск сознания, вслед за которым отдохнувшая Вселенная начинает развертываться в новом бытии. Поток божественных вдохновенных вибраций расходится от первоисточника, оживотворяя все на своем пути, преобразуя косное, аморфное, стылое — в стройную, живую, дышащую громаду Космоса.

От восхода до полудня Брамы напор творчества возрастает, воображение не знает устали, многообразие бытия достигает умонепостижимой величины. (Непостижимой даже Божественному Уму.) Каждый побег сущего непрестанно делится, разветвляется в геометрической прогрессии. Раскрываются, трепеща в нетерпении, все новые бутоны с новым запахом, и бабочки — с новым узором на крыльях — спешат на запах и включаются в круговой танец.