Лев Сокольников - Саркофаг

Обитатели эшелона, и отец с семейством, кои по "решению свыше" были "командированы на Урал", по простоте душевной, мечтали работать в областном центре. Все их мечтания "имели под собой почву": если их вывезли из областного центра, то должны и определить на работу в точно таком же. Наивные люди! Та "почва", которую имели под собой "командированные", резко отличалась от "почвы" "отцов-командиров". Удивительно! "Почвы" "отцов" и "детей" в отечестве нашем во все исторические времена были разными, и всё же "дети" и до сего времени продолжают верить и надеяться на "отцов".

Стоит ли рассказывать о месте на юге Урала, где в казахские степи уходит последний камень уральских гор, отдавая простор степям? Где наш "пульман" "остановил бег свой"?

Южный Урал — это и северный Казахстан. Оказывается, в географии чей-то юг всегда бывает севером соседа. Удивительная наука!

Мне ли писать о том, что такое "градообразующее предприятие"? То место на Урале, где наш пульман отцепили от основного эшелона и загнали в тупик, было "градообразующей" станцией в тридцать два "приемоотправочных" пути. Всё, конец путешествиям никуда! Приехали! Вот место твоего окончательного поселения, проклятый ты потомок немецкого прислужника!

Стоит ли повторяться о том, кто и как создавал "градообразующие" заводы? Шахты и железнодорожные станции? Об этом много сказано, скучно и нудно повторяться, и всё же не утомлюсь говорить о любимом Южном Урале. Красив Средний Урал городами и сёлами своими, но на сочинения песен о дорогом и любимом Южном Урале у меня не находится слов, а посему Южный Урал, продуваемом зимой со всех сторон неугомонными казахскими ветрами, остаётся самым прекрасным краем в сердце моём! И пусть у тех ветров всего двадцать пять "минусов" по Цельсию, и спасения от них в степи не найти ни под какой одеждой! А родился я в Средней полосе России!

Зачем Южному Уралу "гидро" и "теплоцентрали"? Почему нет, и не предвидятся, в тех местах тысячи тысяч ветряков? Имея такие бесконечные ветра круглый год, казахи могли бы снабжать электричеством всю Азию!

И немного фантазии: если на степных просторах нет лесов, то, может, стоит "засеять" ветряками степь? Они будут сдерживать бесконечные степные ветры с громадной пользой! А если так, то, возможно, и сила бесконечных казахских ветров уменьшится? Будет похожа на "мятый" пар, что вылетает из рабочих цилиндров паровоза? Масса ветряков, используя ветер, может изменить и климат?

Старческая фантазия, не более.

Пульман загнали в тупик. Я его помню и до сего дня: дверь вагона смотрела на дом барачной архитектуры, но из кирпича. Барак, сляпанный из дешёвого материала, всегда будет бараком, но сложите тот же барак из красного кирпича — это будет хороший дом.

Кирпичный дом барачного образца смотрел окнами на наш пульман. Многие дома железнодорожного посёлка смотрели окнами на свою кормилицу — железную дорогу. Тупиковая ветка, на которую загнали наш пульман, была проложена чуть дальше от основных путей, и в пространстве между тупиковой веткой и основными путями стояло ещё одно строение размером меньше, чем барак из кирпича и с вывеской: "ПТО". В домик входили и выходили люди, там работал какой-то агрегат, и что-то шипело воздухом. Что могли значить эти три буквы на железной дороге — этого я тогда не знал. Совсем недалёко от домика с вывеской "ПТО" возвышалась водонапорная башня также из красного кирпича. Нужно сказать, что посёлок, где закончилось путешествие коллаборациониста "с чадами", был построен давно, во времена "периода расцвета культа личности". Станция строилась в одно время с металлургическим гигантом Урала. Металлургии нужен был коксующийся уголь, углерод для "реакции восстановлении железа" о которой я, по прибытии на конечную точку путешествия, пока ещё ничего не знал. О химических процессах, творящихся в чёрной металлургии, малое представление я получил на уроках химии в седьмом классе. Но это потом.

А сейчас — тупик, и в пульмановский вагон. Совсем близко, днём и ночью, проходят составы с углём: комбинат, что в ста километрах от станции, требует коксующийся уголь для домен. Что доменный процесс непрерывен — и этого я ещё не знал. Сегодня могу сказать так: для всякой местности требуется своя "специализация". Я был "обстрелян" войной, и не плохо, но в мирной жизни станционного городка мне ещё только предстояло разбираться.

Станция имела приличный вокзал. Для чего? Ни приезжающих, ни отъезжающих, коим нужен был бы двухэтажный и шикарный вокзал, в посёлке не было. Поезд подходит, пассажир высаживается на шикарный перрон, видит приличное здание вокзала и доволен местом…до того момента, пока не выйдет во мрак ночи и в непролазную грязь, что начинается прямо за вокзалом. Это, конечно, если он надумает приехать сюда в сентябре-октябре месяце. В ноябре его очарование может продолжиться и после вокзального перрона: морозы "южного" Урала делают октябрьскую грязь "твердью".