Финикиец : А что делать тому, кто вне родины существовать не может?
Апостол : Искать Бога.
Финикиец : Для чего?
Апостол : Чтобы иметь долю не только на земле, но и на небесах.
Финикиец : Разве это разные вещи?
Апостол : Конечно. Никогда не надо путать земное с небесным.
Финикиец : Что есть одно, что есть другое?
Апостол : Посмотри на эти росточки.
Дак : Можжевельник. Ягода кислая, но полезная.
Апостол : Кто спорит, что этому кустику жилось бы свободнее, вольготнее где-нибудь на опушке леса, среди своих. Там и хорошей землицы полно, там птицы, дожди, близкая и дальняя родня. Судьба, однако, закинула его в расщелину этой скалы.
Женщина : Не приведи Господь!!
Апостол : Теперь, если бы этот кустик отдавался тоске по родному лесу, давно усох бы. Инстинкт выживания заставляет его всем своим существом, всей своей болью тянуться к свету, ибо в этом жизнь. Свет — это и есть наша небесная родина.
Финикиец : Я, конечно, ниже всех вас, будучи рабом, но я все-таки не куст можжевельника.
Апостол : Дорогой мой брат, и ты, и этот кустик — творение рук Господних. У вас один Создатель. Одним светом питаетесь, одним солнцем прогреваетесь, и временами от дерева к человеку ближе, чем от человека к человеку.
Скиф : Мерзавец! Он владеет тайнами слов. Волнует и мучает так, что сил моих больше нет!
Дак : А мне, вот, от его слов светло и хорошо, только мне нужна женщина.
Скиф : Ты же сказал, что в год засухи у тебя ничего такого...
Дак : Я не в том смысле! Хлеба не округляются. Нужны женские руки.
Апостол : Вон же они рядом с тобой — молодые, ловкие, крепкие руки.
Женщина : Если вам нужна кухарка, сбегайте на городскую площадь, их там полно.
Апостол : Твои руки еще не касались теста?
Женщина : Может, я его когда и месила, но теперь это не мое дело.
Апостол : Твое дело есть что?
Женщина : Пасти мужские страсти.
Еллин : Это — ремесло такое?
Женщина : Наука.
Еллин : И ты владеешь этой наукой?
Женщина : В совершенстве. Я могу, возбуждая мужей, натравить их друг на друга, довести их до помутнения разума, могу вывести их в лес и погнать нагишом, как стадо баранов...
Апостол : Господи, отними у нее дар речи, ибо эта сорока сама не ведает, что несет!!
Женщина : Что он сказал? Как он меня обозвал?!
Дак : Дочка, не трать попусту время. Иди, помоги мне.
Женщина : Какая я тебе дочка? Посмотри на себя, мужлан несчастный, а потом посмотри на меня. Даже будучи одноглазым, можно заметить, что пред тобой стоит царская дочь, что в моих жилах течет голубая кровь!!
Варвар : Эта курица рехнулась.
Женщина : Как ты смеешь, свиное рыло...
Апостол (примирительно) : Конечно, она царская дочь, в том смысле, что Бог есть царь Вселенной и всяк рожденный волею Отца принадлежит к царскому роду...
Женщина (Варвару) : Слышал, что эти златые уста изрекли?
Апостол : Что до голубой крови, то ты как раз и есть дочь одной из тех кухарок, что стоят на площади в ожидании заработка.
Женщина : Врешь, карлик!
Апостол : Отец твой, рыбак, пропал в море. Вас осталось много детей, кормить было нечем, и когда ты в двенадцать лет расцвела на удивление, мать продала тебя в храм Любви за три меры пшеницы.
Женщина : Это сплетни наших старых шлюх, которые завидовали тому, что я была королевой храма.
Варвар : Если ты была королевой, почему тебя изгнали?
Женщина : Нарушала час молитвы.
Еллин : Чем?
Женщина : Танцами.
Еллин : Что же ты, молилась и танцевала в одно и то же время?
Женщина : Не знаю почему, но молитвы веселили меня, и потому во время молитв у меня начинались всевозможные телодвижения. Меня поругивали, на меня шикали со всех сторон. Я старалась изо всех сил усмирять себя, но даже когда я стояла неподвижно и уста произносили молитву, все догадывались, что внутри себя я продолжаю танцевать. Хранительница, ради спокойствия, попросила уйти в мир, оттанцевать свое.
Апостол : Жено, подойди ко мне.
Женщина : Для чего?
Апостол : Надо поговорить.
Женщина : Мы до сих пор что делали?
Апостол : Примеривались. Приценивались. Принюхивались. Теперь время поговорить.
Женщина (сделав несколько шагов) : Ближе не могу.
Апостол : Почему?
Женщина : Ты некрасив и дурно пахнешь.
Читать дальше