Ион Друцэ - Апостол Павел

Скиф (Еллину) : Чем это можно объяснить?

Еллин : Думаю, устремлением в будущее.

Варвар : Как это понять?

Еллин : Очень редко, в миру появляются такие странники, которым больше суждено жить в будущем. И хотя они копошатся рядом, их тени уже пробивают века...

Отмолившись, Апостол спускается со скалы. Разрушенную горку принимает как должное и снова начинает ее собирать. Скиф ходит за ним по пятам, присматриваясь к его тени.

Скиф : Слушай, господин Апостол... А смог бы ты достать у Варвара кувшин вина для моей измученной души?

Апостол : Достать-то я достану, но будет ли это тебе по силам?

Скиф : Мне-то? Один всего кувшинчик? А подай его сюда.

Апостол : Не спеши, потому что, прежде чем дойти до тебя, кувшин простоит между мною и тобой.

Скиф : И для чего такая церемония?

Апостол : Чтобы поговорить.

Скиф : Иудеи обожают разговоры! А — не выдохнется?

Апостол : Прикроем горлышко.

Скиф : И куда ты его поставишь?

Апостол : Да хотя бы на эту каменную округлость. Ты по ту сторону, я по эту, а между нами — кувшин.

Скиф : Так. Удобно. К тому же, наслаждая свой слух, я смогу так, время от времени, по глотку?..

Апостол : Нет. Вино — отдельно, слова — отдельно.

Скиф : Гм! И сколько эта мука будет тянуться?

Апостол : Пока не выскажусь.

Скиф : О чем пойдет речь?

Апостол : О тебе.

Скиф : Чего удумал, паршивец! Но ты достань сначала вино!

Апостол : Достанем (Варвару). Налей кувшинчик.

Варвар : Как же. Бегу — разрываюсь.

Апостол (Скифу) : Горячего, прохладненького?

Скиф : Лучше прохладненького, но, смотри, Варвар тебя не слушает!

Апостол : Белого, красного?

Скиф : Красное полезнее, но он же повернулся к нам непотребным местом!!

Апостол (копаясь в поясе): Ничего, развернуть его недолго.

Дак : У моего брата водится серебро!!

Еллин : Где ты видел иудея, так чтобы совсем уж без серебра!

Варвар (кланяясь) : Добро пожаловать первому покупателю в царство виноградной лозы, ибо все великие, все святые истины лежат на дне кувшинчика.

Апостол (вручая ему монетку) : Где лежат святые истины, мы уже знаем (взяв кувшин, поставил его на каменной округлости). Меч.

Скиф : Что — меч?

Апостол : Положи меч рядом с кувшинчиком.

Скиф : О разоружении разговора не было.

Апостол : Человек при мече плохо слышит того, у которого меча нет.

Скиф : Ну, я могу одолжить тебе небольшой такой ножичек... Чтобы на равных.

Апостол : Нет. Безоружным легче договориться.

Скиф (нехотя положил меч) : Говори. Только покороче.

Апостол : Правда длинной не бывает. Что длинно, то и сомнительно.

Скиф : Золотые слова.

Апостол : Ты — храбрый воин. Поливал кровью поля во всех концах мира.

Скиф : Весь в ранах и шрамах.

Апостол : Рубил ты, рубили и тебя.

Скиф : Искалечили, мерзавцы.

Апостол : Ты шел первым на выручку друга, когда надо было выручать.

Скиф : Это так. Я — отчаянный!!

Апостол : Бывало, выбивали и тебя из седла. И вот однажды, когда ты лежал раненый и по тебе прошла конница, твоим показалось, что ты мертв. Оставили. Бросили.

Скиф : Было.

Апостол : А вот те, на которых ты шел огнем и мечом, склонившись над тобой, нашли, что ты еще жив. Перевязали. Накормили. Выходили.

Скиф : Достойнейшие люди. Мы побратались.

Апостол : Вернувшись к своим, ты удивился, что тебе как бы и не рады.

Скиф : Подонки.

Апостол : Не в том дело. Они учуяли, что ты побратался со своими спасителями. И уже не так резво садился на коня, когда устраивались набеги, не рубил первым и не спешил на раздачу добычи.

Скиф : Иди, рыжая копна, я тебя расцелую.

Апостол : Целоваться будем потом, если к тому подойдет дело.

Скиф : Оно уже подошло.

Апостол : Не спеши, я еще не кончил. Всеобщее пренебрежение обидело тебя, и ты оставил своих.

Скиф : Я не такой человек, чтобы мною можно было пренебречь, но рубка мне надоела. Потому, вот, выставил на продажу меч.

Апостол : Не лукавь. Никому и никогда не продашь ты свой меч.

Скиф : А для чего я тут стою? Сдуру что ли?

Апостол : Чтобы уйти с пиратами в море.

Скиф : Что правда, то правда. Я продаю меч, но вместе с собой.

Апостол : Любишь морские приключения?

Скиф : Не скажу, чтобы я их особо любил, но в море, говорят, раны быстрее заживают.