Сергей Алиханов - Оленька, Живчик и туз

Так Живчик объяснил оборонщикам суть блатного финансирования.

— Там лишних людей не любят, — покачал головой господин Куропаткин.

— Любят — не любят… Детский сад. Я не лишний, раз вы без меня с места тронуться не можете, — сказал законник.

— Пусть сходит с тобой разок под самые звезды, какая тебе разница? Им же от этого не убудет, а только прибудет. Да, наверное, господин Живчик туда не в первый раз и пойдет, — сказал проницательный Бобылев.

Живчик кивнул и продолжил мысль:

— Что же касается тебя, Лерчик, то ты первым делом бери сейчас свой пластидовый самолетик. Для успешного начала совместного бизнеса мы прямо отсюда поедем и замочим коротышку Фортепьянова. Тогда сразу видно будет, чего ты, академик, стоишь. А если у тебя тут действительно такой крутой замес, значит я потом и за нержавейку возьмусь, большое дело с вами начну. Понял меня?

— Я хочу к Оленьке! — вдруг открыл глаза Венедикт Васильевич.

— Просыпайся, Штамповка, поедешь с нами. Академик сейчас птичку запустит, а ты кнопочку нажмешь. Бабки любишь? — пошутил Живчик.

— Люблю, — признался спросонья Венедикт Васильевич.

— А чистеньким хочешь остаться?

— Хочу, — подтвердил Венедикт Васильевич.

— Ай, молодец! Вот это я понимаю! — одобрил Живчик и распорядился. — Поедешь сейчас с нами кончать Фортепьянова, а то живой отсюда не выйдешь…

Законник опять было перешел к своей блатной методе, но академик Бобылев прервал его:

— Хватит нас пугать, Живчик! Не знаю, как тебя по батюшке, но довольно!

Академик Бобылев встал со стула, приосанился, принял значительную памятникообразную позу и провозгласил начало воплощения в жизнь спасительной идеи точечного терроризма:

— Это моя профессия — держать весь мир в страхе! Мы сейчас поедем и уберем этот жалкий статистический нонсенс — жадного ублюдка Фортепьянова. Но я сделаю это исключительно для России! Конец упырю Фортепьянову! Но вовсе не потому, что этот тузпромовский магнат перешел тебе, Живчик, дорогу и попытался, как ты говоришь, поднять тебя на вилы. Всех этих господ Фортепьяновых необходимо срочно стереть с лица земли русской, но совсем по другой причине, которую ты, Живчик, своими слабыми мозгами не поймешь! Надо срочно приводить нашу жизнь в порядок! Иначе Россия погибнет… Никто кроме меня не очистит нашу древнюю, святую землю и народную жизнь от этих грязнохватов!

Рука Живчика дернулась было за пояс, но посмотрев на сумасшедших стариков, законник опять опомнился и сказал:

— Повезло тебе, Лерчик, что я Слюнтяя за дверь выставил. Хорошо, что мой пацан не слышал, как ты дерзко тут со мной разговариваешь. Вам, фраерам, не положено так себя вести с порядочным человеком. Ты больно умный академик, но это не значит, что вокруг тебя одни дураки. Сильные у меня мозги или слабые — это вскрытие покажет. В рамках себя держи, по понятиям базарь, а то не ровен час… — и Живчик укоризненно погрозил собравшимся закрытым ученым полусогнутым указательным пальцем.

Что, собственно, происходит? Ясное дело — дележка.

Кто первый успел бесхозное добро застолбить, отнял, для острастки пострелял чуток по людишкам, тот и стал законным и единственным владельцем.

Мелочевка там разная — лавка, магазинчик, — это не интересно, даже речи не стоило заводить. А вот нефть, заводы, карьеры, тот же уголь давно уже раздербанили — самым хватким и отчаянным ребятам досталось. Все честно, и даже высшая справедливость в этой дележке есть. Сейчас вот последнее доделят и все — готов капитализм, построили всего за десять лет и буржуазию из пепла возродили. Светлое будущее, считай, в кармане, а особенно у тех, кто вовремя сообразил, что происходит, подсуетился и стал собственником.

А кто поленился, не побежал со всех ног, не посулил нужному человеку часть из того, что он тебе вроде бы по доброй воле отдал, не сунул чинуше конвертик, пожадничал или даже струсил и не пригрозил по телефону горло перерезать паразиту, который нацелился на облюбованный тобою кусок, — тот остался наймитом. А если дела у тебя еще хуже пошли и не пробился ты, браток, даже в наймиты, возраст вышел или второго высшего образования не хватило, так бомжуй и соси леденец, если еще успеешь поднять выброшенную мальцом обслюнявленную конфетку возле богатой супермаркетовской урны. А если поднял чупа-чупс, успел, то молодец. Но сперва плюнь на него, оботри газетным обрывком, а потом смело соси круглый малиновый склизень на доброе здоровье. Потому что теперь это твой собственный чупа-чупс и никто у тебя изо рта леденец не отнимет.