Тимофей Круглов - Август

— Да, одной мимолетной симпатии к красивым девочкам для этого маловато.

— Девочкам, кстати, по 25 лет уже, не такие они и юные.

Кирилл достал из кармана платочек и протер снова вспотевшую блестящую плешку:

— Неприятный вопрос о том, как же это мы, пусть и из лучших побуждений, так далеко «отпустили» из под наблюдения Гугунаву, что его успели грохнуть у нас под носом, я временно опускаю. Это мы еще обсудим. Можно, конечно, не мудрствуя лукаво, задержать всю компанию на ближайшей стоянке и допросить на берегу с пристрастием.

— Весь пароход наполнится слухами, надо нам это? А если Гугунава и в самом деле член террористической группировки или сотрудник грузинских спецслужб? А если у него остались невыявленные сообщники на теплоходе?

— Конечно, конечно. Но мне, Машенька, просто, людей жалко. Их и так жизнь ломала, а тут снова в переплет! Давай сначала попробуем разобраться. Да и для дела вредно сейчас шум поднимать и делать резкие движения. Подождем донесения от территориалов насчет «экипажа машины боевой».

— А что тебя «дошло», Кира? Ты даже по брюху забарабанил! — Маша обошла журнальный столик, зашла Кириллу за спину и ласково поцеловала в макушку, не забыв, правда, шлепнуть звонко и по снова распустившемуся животику. Полковник перехватил ее руку и поцеловал нежно.

— Это элементарно, Машенька. Я думаю, что приднестровцы обыскали тело Жеребца прежде, чем совершать с ним дальнейшие телодвижения . И нашли что-то такое, что заставило их немедленно принимать решение и действовать, невзирая на уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации. Может быть, это «что-то» они нашли у Гугунавы в каюте. И тогда им пришлось избавляться разом и от Жеребца, и от его груза. Нам ведь так и не удалось досмотреть багаж грузина до его исчезновения.

— Ты сам приказал действовать крайне осторожно, чтобы не спугнуть фигуранта!

— Я-то приказал. Не забывай, что наше присутствие здесь основывалось на крайне зыбких гипотезах и вообще-то вся операция — почти что моя самодеятельность, основанная на интуиции, а не на фактах. Иначе бы все было по-другому, сама знаешь. Да просто отменили бы круиз в конце концов. Во время первой экскурсии планировалось провести досмотр в его каюте. Но все закрутилось очень быстро, и до экскурсии Гугунава не дошел. А приднестровцам наверняка было не до проведения расследования. Они на территории чужого для них государства. Да еще к тому же, государства, со вчерашнего дня ведущего войну. Настоящую войну, о чем многие наши граждане, по-моему, до сих пор не догадываются. Но коллеги наши — люди битые, воробьи стреляные. И аргументы у них должны быть крайне серьезные, чтобы пойти на то, на что они, я полагаю, вынуждены были пойти. Вот потому-то я и не хочу сейчас никого дергать и никому ничего сообщать преждевременно.

— Ты полагаешь, что…

Мобильник Кирилла проснулся вдруг, заерзал на столике, завибрировал и начал сползать к краю.

— Слушаю. Да, могу. Докладывайте!.. Отлично! Подробности. Переведите их в Питер, в Управление. Немедленно! Я туда сообщу план необходимых мероприятий. Координация через Антипова. Благодарю! Молодцы!

Кирилл отключился и торжествующе бросил мобильник на кровать. Тот, конечно, пролетел мимо и со стуком упал на пол.

— Упс! — Кира развел руками. — Ну что, Машенька, пойдем вести праздный образ жизни, выпьем по коктейлю, посидим на палубе, подышим воздухом!

— Задержали машину?! Группа?

— Группа! Гугунава исполнитель. И Муравьев с Анчаровым наверняка ликвидировали Жеребца, как только нашли у него в каюте взведенное взрывное устройство. — Кирилл поднялся и размашисто перекрестился на пейзаж, висящий над двуспальной кроватью. — Слава Тебе, Господи! Могли бы ведь уже рыб кормить! Пока бы мы чухались да присматривались.

— Да если бы не твоя интуиция, нас бы вообще здесь не было, Кира! Ведь ты на пальцах вычислил именно этот теплоход из тысячи! Мы здесь почти случайно! Не мог же ты проводить весь комплекс антитеррористических мероприятий, когда у тебя ни одного факта в руках не было! Над тобой и так за спиной посмеивались, вняли только твоей просьбе насчет последнего дела перед увольнением, разрешили потешиться напоследок без пяти минут пенсионеру! — Маша всплеснула руками по-бабьи и прикрыла рот ладошкой, прежде чем тихонько спросить, — Ты уверен, что ребята избавились не только от Гугунавы, но и от мины?!

— На 99 процентов! Столько войн прошли мужики, и бюрократии на тех войнах не разводили — некому было. От того и действовали решительно и самостоятельно.