Евгений Круглов - С Е М Я

Книга третья. «С Е М Я»

Она шла легко и беззаботно. В голове лёгкий туман и головокружение. Мир парил вокруг и колыхался перед глазами. Всё казалось невесомым. Ноги бежали сами, не очень-то прислушиваясь к рассудку. Это ничего, что не солнечно сегодня и облака такие серенькие, как перья птицы. Плотно прижались друг к другу, но движутся, не стоят ведь!.. Пробегут скоро, и очистится небо, как очистилась её душа от тяжких сомнений и долгих дум. Просветлело внутри и потеплело. Кончились безрадостные муки и пришло понимание: - жизнь – это радость!

Так должно быть. А жить по-другому, - терзать душу сотворившего тебя. Ведь, души-то, - соединены невидимо!.. Научишься жить без боли в душе, и другому больно не сделаешь.

Дорога пошла под уклон. Ноги несли легко, колыхая новенькое платье, цвета кофе с молоком. Долго примеряла. Смотрела на себя в зеркало, как на диво. Давно уже так не разглядывала себя. Что ещё с собой взять? А, ничего!.. Будто и не было трудной недели. Недели рассуждений и вопросов к себе. Недели молитв и слёз. Когда глаза сверлили стену и огонёк лампады, сначала двоился, затем разбегался и множился в усталых глазах.

Как будто уже просохли платочки от слёз и исчезли припухшие мешки под глазами.

Вот и мостик новый. Выбежала на середину, и остановилась. Опустила голову низко за перила. Шелковистые волосы упали вниз. Там, под мостом, стремительным бегом шумела вода по красным валунам. Вздымались струи, как груди, щекотали гладкие камни, неслись прочь неразрывно. Вода шумела приятно и неназойливо. А по берегам – лето! Нектарным запахом било в ноздри, невидимыми крылами качало воздух над головой.

Ирина распрямилась и улыбнувшись себе сладко, застучала каблучками, перебегая на другой берег. Трава нынче – в пояс! Свернула с дороги, что вела к Севидовым, и, теряющейся в траве тропкой, зашагала к его дому. Только крышу и видно, такая была трава. Хорошо на душе. Зелёное море, скрывало чуть ли не по плечи. Так бы и рухнула в ароматную ткань из листьев. Полежала бы и послушала взбунтовавшееся сердце. Что подскажет оно, перед самой встречей? Может, слова какие? Может, ещё что? Не-ет! Несут ноги, как непослушные кони упряжку. И сердце не говорит ничего, млеет и колотится так, что каждая жилка слышит. Нету слов... Шумит кровь в голове, заглушая мысли и душа тает и растёт в объёме.

Где он, интересно? Чем занят? Как посмотрит на неё? Наверное, со цветами своими... Чудо, а не цветы! Но иногда так колются, если не осторожно с ними...

Рядом с домом – выкошено. Чисто и опрятно. И тихо. Никого не видно. Там, у Севидовых – какой-то шум: - то ли музыка, то ли голоса. А тут – тихо, только гудят насекомые и пчёлы. Огляделась. Никого близко не было. Подошла к двери и остановилась. Никого вокруг.

- «Так и не завёл себе кошку!.. – подумала она с улыбкой, - «непременно бы бегала по двору!»

Набрала в лёгкие воздуха и повернула ручку двери. Щелчок. Дверь не тронулась с места. Под сердцем что-то щипнуло. Обошла дом, - никого кругом. Возле теплиц – бочки с водой и пустые. Валяются в траве чёрные шланги. Прошла вдоль стеклянных стен, смотря на своё смазанное изображение. Море цветов, но не чувствовалось запаха. Пробежала тенью лёгкая тревога. Где же он?

Может у соседей? Или в город поехал за чем? Машины не видно. Следов -–тоже... Поникла голова у неё. Опустились плечи. Странное предчувствие вспугнуло вспорхнувшую душу.

- «Ничего, подожду... Здесь, где-нибудь...» – успокаивала себя.

Ещё раз обошла дом, широким полукругом обогнула участок, постоянно озираясь по сторонам. Снова поплелась к дому.

- Тётя Ира! – неожиданно разрезал воздух женский голос.

Быстро пробираясь по заросшим кочкам, бежала с соседнего участка Лена Савельева. Теперь уже Севидова. Раскрасневшись, в лёгкой блузке и тонких брючках приближалась с улыбкой.

- Здравствуйте... Тётя Ира! Я увидела Вас, и за ключами!.. Вот!.. – протянула она руку со связкой ключей.

- Здравствуй Лена! Что это?.. – упал взгляд на связку.

- Это Вам... Виктор Васильевич оставил! Сказал, если увижу вас здесь, - отдать ключи, что б Вы зашли посмотреть там!..

- Что посмотреть?

- Я не знаю, он велел передать...

- А где он сам? – с тревогой подняла глаза на Лену.

- Я не знаю, - с тревогой забегали у той глаза, и, улыбка пропала с лица сразу, - он уехал куда-то...

- Когда, давно?

- Где-то... Неделю назад. Может... Дней десять.

У Ирины потухли глаза. И руки похолодели вдруг. Лена, видя её состояние, поправила волосы и, чуть морщась, добавила сочувственно: