Джон Ирвинг - Последняя ночь на Извилистой реке

— Отлично, ребята. А теперь покажите мне найденное оружие!

Иногда Дэнни зачитывал вопросы, адресованные Кетчуму, его псу Герою. («Даже этому псу хватило бы мозгов допереть, куда направлена их война!» — сказал бы Кетчум.)

В наступающий сезон распутицы Дэниелу Бачагалупо исполнится шестьдесят три. Он потерял единственного сына, а затем и отца. Он жил один, не говоря уже о том, что он был писателем. Естественно, Дэнни разговаривал с псом.

Героя не слишком удивляло эксцентричное поведение Дэнни. С «уокеровским кунхаундом» и раньше разговаривали. И потом, это выдерживать легче, чем когда тебя треплет медведь.

Никто не знал, сколько Герою лет. Кетчум весьма туманно высказывался о возрасте этого «замечательного животного» — потомка нескольких других Героев, живших с Кетчумом эти тридцать с лишним лет. На морде пса прибавилось седых волосков (пятнистая шкура их скрывала). Хромота Героя свидетельствовала не только о его почтенном возрасте, а и о поврежденном суставе. Раны от медвежьих когтей давным-давно зарубцевались, но покалеченный сустав остался памятью на всю собачью жизнь. Ухо, наполовину откусанное медведем, тоже зажило, но шерсть на черном шраме не росла.

Самым шокирующим для тех, кто встречался с Героем впервые, было отсутствие у старого пса одного века (как раз на противоположной стороне от изуродованного уха). Века он лишился в последней схватке с немецкой овчаркой Нормы Шесть. Битва произошла в собачьем загоне. Герой одержал победу. Норме Шесть пришлось усыпить своего кобеля. Она не сердилась на Героя и говорила, что оба пса всегда искренне ненавидели друг друга.

Для писателя этот потрепанный жизнью, изуродованный гончак служил живой копией округа Коос, где смертельная ненависть не являлась редкостью и никто не пытался ее пресекать. (Впрочем, в других уголках мира творилось то же самое — достаточно было взглянуть на холодильник, густо покрытый бумажными чешуйками.)

В январе 2004 года число американских солдат, погибших в Ираке с момента начала войны, достигло пятисот. Услышав это сообщение, Дэнни сразу представил реплику Кетчума:

— Пятьсот — это только начало. Подождите, за несколько лет их станет пять тысяч, а высокопоставленные задницы будут по-прежнему нам долдонить, что мир и стабильность — совсем рядом.

— Что ты об этом думаешь, Герой? — спросил Дэнни.

Пес шевельнул единственным ухом.

— Как бы наш общий друг высказался сейчас по поводу этой войны?

Дэнни затруднялся сказать, когда пес действительно его слушал, а когда просто спал. Если Герой только делал вид, что спит, его глаз, лишенный века, следил за Дэнни. Но когда пес спал, глаз тоже куда-то глядел, что и сбивало писателя с толку.

В Торонто Герой спал на кухне, где ему соорудили подстилку, набитую кедровыми щепками. Оказалось, что насчет собачьего пуканья Кетчум ничуть не преувеличивал: Дэнни не только это слышал, но и обонял. Лежа на подстилке, Герой любил жевать старый чехол от самого длинного браунинговского ножа. Когда-то этот нож длиною в целый фут торчал из кармашка над солнцезащитным козырьком в кабине пикапа. Чехол пах маслом, которым Кетчум смазывал точильный оселок. Возможно также, что кожа сохранила и слабый запах медведя. Поэтому Дэнни вполне понимал болезненную привязанность пса к чехлу и потребность его грызть. Запоздалая месть медведю.

Сам нож для писателя особой пользы не представлял. Желая полностью очистить его от остатков масла, Дэнни вымыл нож в посудомоечной машине. Процедура не дала ожидаемого эффекта, но сильно затупила лезвие. Дэнни отнес нож в магазин, торгующий кухонной утварью, где его безуспешно пытались заточить. Увы, в торонтском магазине не владели секретом затачивания ножей «по Кетчуму». И теперь нож висел на кухонной стене: хорошо видимый, но не слишком досягаемый. Чем-то он напоминал ритуальный меч.

Другое дело — оружие Кетчума. Дэнни не хотел держать этот арсенал в торонтском доме. Он отвез все Энди Гранту, с которым ежегодно в ноябре охотился на оленей. После убийства Карла Дэнни стало легче стрелять по оленям, но он категорически отказывался стрелять из дробовика. («Никогда снова», — так он сказал Энди.) Дэнни брал на охоту старый «ремингтон» со стандартными патронами. Винтовка была не самым удобным оружием для охоты в лесу, и Дэнни не всегда удавалось подстрелить из нее оленя даже на близком расстоянии. Но отдача и сам звук выстрела из короткоствольной винтовки отличались от его недолгого опыта обращения с дробовиком «винчестер-рейнджер» двадцатого калибра.