Джон Ирвинг - Последняя ночь на Извилистой реке

— Бывший коп, одержимый навязчивой идеей… вашему отцу не позавидуешь, — сказал Джимми.

— К счастью, бывший помощник шерифа стареет. Вряд ли его хватит надолго с этим поисками.

Лицо патрульного было задумчивым. Казалось, он поверил рассказанному, но лишь отчасти.

Возможно, Джимми насторожило, что писатель, обычно так любящий рассказывать подробности, сейчас говорил туманно. (Казалось бы, что мешало Дэнни рассказать патрульному, как в двенадцатилетнем возрасте он убил сковородкой женщину, ошибочно приняв ее за медведя?) Но писатель больше не произнес ни слова, и Джимми решил, что это семейное дело Дэнни и его отца. К тому же патрульного ждали насущные и неотложные дела. Нужно было отвезти мертвого пса Роуленду Дрейку и растолковать этому волосатому хаму кое-какие азбучные истины. В частности, рассказать, что его ожидает за вторжение в чужое жилище и порчу гранок, если писатель даст делу ход.

— У вас найдется большой пластиковый мешок для мусора? — спросил Джимми. — Из тех, что зеленого цвета? Я запакую пса и отвезу владельцу. А вам, Дэнни, сейчас стоило бы немного поспать. О свихнутом престарелом копе можем поговорить в другой раз. Если захотите.

— Спасибо за помощь, Джимми.

Ну вот, он только что проскочил очередной перекресток на жизненной дороге. Вопрос выбора даже не стоял: им с отцом оставалось лишь крутить руль и ехать дальше. Сколько же сейчас бывшему Ковбою? Карл — ровесник Кетчума и Пам Нормы Шесть. Значит, ему шестьдесят шесть. Не так уж он и стар, чтобы спустить курок. Пока еще сил на это ему хватит.

Дэнни следил за удалявшейся машиной патрульного. Судя по габаритным огням, он сейчас поворачивал на Гикори-Ридж. Скоро Джимми подъедет к автомобильному кладбищу, где обитали Дрейк и уцелевший пес-полукровка. Дэнни вдруг отчаянно захотелось узнать, как повернутся события, когда патрульный вручит этому наглому хиппи зеленый пластиковый пакет с дохлым псом. Чем это кончится? Достаточно ли Дрейку будет полученного урока, или случившееся только подхлестнет его жестокость? Так часто бывает, когда в основе событий лежит нечто жестокое.

Дэнни понял: он должен об этом знать. Писатель сел в машину и выехал из «усадьбы». Он гнал по Гикори-Ридж, пока не заметил впереди хвостовые огни машины патрульного. Тогда Дэнни сбавил скорость. Он продолжал ехать за машиной Джимми, сохраняя дистанцию. Должно быть, патрульный заметил свет его фар и понял, что Дэнни едет следом. Писатель не собирался подъезжать к самому кладбищу старых машин. Достаточно остановиться и вслушиваться. В случае чего звук выстрела он услышит.

Оказалось, что времени на сборы у Дэнни с отцом было больше, чем они предполагали, но они мудро решили его не транжирить. На сей раз отец с сыном послушались Кетчума. Разве не был прав их давний друг, когда твердил, что Вермонт совсем рядом с Нью-Гэмпширом? Сумели бы, например, Крошка и Мэй добраться до Айова-Сити и попасть в «Мао»? Вряд ли. Интересно, а какова вероятность, что кто-нибудь из округа Коос попадет в Боулдер, где Джо вскоре будет учиться в университете? Вроде бы вероятность мала, однако на этот раз писателя убедили слова Кетчума. Хватит испытывать судьбу. Правда, покинуть родину будет непросто (здесь Кетчум ошибался), ведь речь шла не о временном отъезде. По замыслу старого сплавщика, они должны будут уехать из Штатов навсегда. (Кетчум даже знал, куда именно.)

На следующий день после разрушительного вторжения Крошки и Мэй в «Авеллино», рано утром, Кетчум позвонил повару и Дэнни. Старый сплавщик находился не то в состоянии рассудительного похмелья, не то в состоянии мимолетной трезвости. Разумеется, он сначала позвонил повару, затем Дэнни, но писателю показалось, будто Кетчум говорит с ними обоими сразу. Тон у него был довольно раздраженный.

— Целых тринадцать лет Ковбой думал, что вы уехали в Торонто. Карл знал, что Эйнджел оттуда, и решил, что вы свалили в Канаду. Верно? Я и без ваших подтверждений знаю, что верно, — гремел в трубку Кетчум.

Повар слушал его словоизлияния на кухне «Авеллино», где сейчас сидел, потягивая крепчайший эспрессо. «Боже милостивый. Ну почему Кетчуму обязательно нужно так орать? — думал повар. — Или он считает, что его не поймут, если он будет говорить нормальным голосом?»

По мнению Кетчума, границы воображения Крошки и Мэй были меньше кучки дерьма, оставленного енотом. Эти суки всегда пробавлялись сплетнями, а уж в старости — тем более. Но даже при их безмозглости они не помчатся в Берлин сообщать Карлу потрясающую новость и не станут ему звонить. Начнется с того, что они переругаются, обсуждая, как и когда это сделать. Крошка предпочтет выжидать, пока Карл не сделает ей какую-нибудь пакость или не скажет что-нибудь обидное. Мэй будет довольно неуклюже намекать ему, что узнала кое-какие интересные вещи, доводя Карла до бешеного желания вытрясти из нее эти сведения. И пока эти старые задницы будут тешиться, разыгрывая привычную интригу, у повара и Дэнни есть немного времени на сборы.