— Нет, я не отпущу тебя! Чего бы мне это не стоило! Ты останешься здесь, со мной!
Увидев, что все еще продолжает держать в руках злосчастный билет, Шувалов разорвал его на мелкие кусочки и подбросил их в воздух. В изумлении Наташа, которая даже перестала плакать, наблюдала, как бело-синие лоскутки, кружась, оседают на пол.
— Что ты наделал, — печально сказала она, когда на пол упал последний кусочек. — Мне стоило такого труда достать билет. Тем более, что это совершенно бессмысленно. Если даже завтра я не улечу, через месяц ты поедешь на Украину. Нам все равно не быть вместе.
— Я не хочу ничего слышать. Ты остаешься здесь! — решительно отрубил Славка.
— Но я уже отправила контейнером свою мебель. Нам с Петькой даже не на чем спать.
— Ничего, первое время проживем как-нибудь, а там поглядим.
— Где же мы будем жить?
Шувалов снова взорвался:
— Все равно, где! Здесь, там! На квартире, в гостинице, хоть в заднице! Мне все равно. Я знаю только одно — я не отпущу тебя! Сиди здесь, никуда не выходи! Я сейчас что-нибудь придумаю.
— Нет, нет! — Наташа кинулась наперерез и повисла у него на шее. — Я не отпущу тебя никуда в таком состоянии.
Славка понял, она испугалась, что он натворит глупостей, и постарался взять себя в руки.
— Не волнуйся, — Шувалов стал успокаивать женщину. — Все будет хорошо. Я скоро вернусь.
— Не отпущу! — упорствовала Наташа. — Не отпущу, пока не скажешь, что пошутил насчет пистолета.
— Пошутил, — подтвердил Славка уже практически совершенно спокойно. — Не бойся. Я не трону замполита. Обещаю.
— Точно? — не отставала Наташа.
— Точно! — сделав над собой усилие, усмехнулся Шувалов. — Ну что ты, как маленькая. Ты что думаешь, я из-за этой мрази в тюрьму хочу сесть? Глупее уже ничего не бывает!
Наташа, как бы нехотя выпустила Славку из своих объятий. Потом медленно провела ладонью по рукаву его кителя, закрыла глаза рукой и отвернулась, словно попрощалась навсегда.
— Иди, — сказала она глухо.
Шувалов быстро, пока Наташа не передумала, выскочил из квартиры.
Сбегая вниз по ступеням, офицер бросил взгляд на металлические прутья перил лестницы. Он присел, взялся руками за два соседних прута и с силой потянул их в стороны. Физическое усилие помогло выпустить остатки пара. Почти успокоившись, он продолжил свой путь, оставляя за собой в перилах огромную дыру, образованную согнутыми прутьями. В нее теперь вполне могла бы влезть голова Птицына, даже не снимая фуражки.
Выскочив из подъезда на улицу, Славка остановился, внезапно осознав, что не знает, что теперь делать. Он медленно двинулся вдоль дороги. «Где же выход? Где же выход?», — билась в голове одна мысль. — «Господи, если ты есть, помоги мне! Может быть, я — плохой человек. Может быть, я не заслуживаю счастья. Накажи меня, как угодно, но, пожалуйста, не отнимай у меня последнего! Подскажи, что мне делать».
Неожиданно рядом с ним остановился мотоцикл с коляской. На мотоцикле восседал Рекун в летной куртке без знаков различия.
— Шувалов, может подвести? — предложил начальник первого отдела.
Славка очнулся и отрицательно помотал головой:
— Спасибо, товарищ майор. Не думаю, что нам в одну сторону.
— Как знать, как знать. Все равно я собирался с тобой повидаться, а тут по дороге бы и поговорили о делах наших старых.
— Я уже вам все давно рассказал по тому делу. Больше мне добавить нечего.
— Мне кажется, появились новые обстоятельства. Ох, старлей, ты, что же выходит Яковлева, из-за бабы его приговорил?
У Шувалова, в очередной раз за день, все поплыло перед глазами от бешенства. Хорошо понимая, с кем имеет дело, Славка изо всех сил прикусил губу. Резкая боль вернула ему самообладание. Почувствовав во рту соленый привкус, он ответил на обвинение, тщательно подбирая слова:
— Извините, товарищ майор, но ваша информация не соответствует действительности.
— А вот мои оперативные источники уверяют, что это так.
— Пожалуйста, передайте вашим источникам, чтобы не вводили в заблуждение органы госбезопасности. До смерти Яковлева, я не был знаком с его женой. Если хоть один человек в полку видел меня разговаривающим с ней до того дня, когда произошла катастрофа, можете меня расстрелять без суда и следствия.
Начальник первого отдела на секунду смутился, но тут же взял себя в руки:
— Узнаем, проверим. Не волнуйся, у нас без суда и следствия никого не расстреливают. Здесь тебе не Америка. Но в любом случае, общаться нам с тобой Шувалов еще ни один раз придется, пока ты служишь в нашем гарнизоне. Ну, бывай. Пока…
Читать дальше