Кристос Циолкас - Пощечина

Не надо, зачем ты? — с горечью думала Рози. Не унижай моего сына. Она встала, сказала с улыбкой:

— Рада была пообщаться с вами, но нам пора домой.

Шамира тоже хотела пойти с ней, но Рози ее остановила:

— Не волнуйся, мы сами прекрасно дойдем, заодно прогуляемся.

Но самое главное: ей ужасно не хватало Айши. Ее душила обида, она негодовала как ребенок. В этот самый тяжелый, самый ответственный момент ее жизни подруга должна бы быть рядом. Сейчас она особенно в ней нуждалась. Рози понимала, что она несправедлива к подруге. Айша, да и Анук тоже всячески поддерживали ее, когда разводились ее родители, когда их семья осталась без дома. Они помогли ей обосноваться в Мельбурне. Они были рядом с ней, когда она вернулась из Лондона, когда ее отец покончил жизнь самоубийством. Айша приехала на похороны. Да, она была несправедлива к ней, но так она чувствовала. Шамира — добрая женщина, но с ней у нее нет общего прошлого. Конни — великодушная девочка, помогает ей, но она всего лишь подросток. Я одинока, думала Рози, вместе с сыном переходя через Хейдельберг-роуд. С тех пор как родился Хьюго, вся ее жизнь сосредоточилась на семье и нескольких подругах. Наверно, прошло уже больше года с тех пор, как она последний раз виделась с приятельницами по работе. Ты — моя жизнь, Хьюго. Она не хотела озвучивать эту мысль, да и Хьюго незачем было это слышать. Но таково было положение вещей. В Хьюго заключалась ее жизнь, вся ее жизнь.

Посему она испытала радость и облегчение, когда по возвращении домой получила сообщение от Айши. Рози, как ты? Не хочешь выпить со мной и Анук в четверг вечером? Позвони. Мы обе думаем о тебе. Любим тебя.

У нее было такое ощущение, будто она собирается на свидание. Ей захотелось сходить в парикмахерскую перед слушанием, и, перезвонив Айше, она договорилась о встрече с Энтони. Это было то, что нужно. Едва она вошла в салон, Энтони засуетился вокруг нее, усадил ее в кресло, стал громко сетовать по поводу того, что она совершенно не следит за собой. Она рассмеялась в ответ на его шутливые упреки. Он спросил про Хьюго, и она сообщила, что суд состоится через неделю.

— К черту слушание, к черту адвокатов. Давай я попрошу своего кузена Винсента проучить того придурка. Он отрежет ему яйца.

Энтони повернулся к своей ассистентке:

— Представляешь, этот недоносок ударил ребенка Рози. Подошел и ударил по лицу. Взял и ударил. Просто так.

Ассистентка в ужасе раскрыла рот.

Энтони мрачно кивнул:

— Точно, нужно убить эту сволочь. Прошу прощения за резкость, но эту сволочь нужно убить.

Она поступает правильно. Абсолютно верно.

В бар она пришла раньше назначенного времени и, повинуясь порыву, заказала бутылку шампанского. Зная, что Анук захочет курить, она выбрала столик на тротуаре. Усаживаясь за него, она быстро глянула на свое отражение. Энтони, как всегда, подстриг ее коротко, оставив справа густую длинную прядь, падавшую ей на щеку. Ей нравилась эта стрижка: она придала ей стильный вид. Наряд ее состоял из старой белой сорочки Гэри, поверх которой она надела синий бархатный жилет, купленный еще в девяностых годах. Юбку — дорогую, короткую, черную, модную — из коллекции Дэвида Джонса она приобрела еще до рождения Хьюго. Она очень обрадовалась, увидев, что юбка до сих пор ей в пору. Довольная собой, Рози села за столик. Сегодня никто не сможет обвинить ее в том, что она похожа на хиппи.

Спустя несколько минут пришла Анук. На ней был мужской костюм. Волосы она отращивала, и ее густые черные локоны с проседью падали ей на плечи. Подруги оценивающе посмотрели друг на друга, улыбнулись, выражая друг другу свое восхищение.

Анук чмокнула ее в щеку:

— Роскошно выглядишь.

— Ты тоже. Прямо конфетка.

Анук выбила из пачки сигарету и закурила. Кивнула в знак благодарности молодому официанту, без напоминаний поставившему на их столик еще один бокал и теперь разливавшему шампанское.

— Ты, значит, не с Айшей приехала?

— Ты же знаешь, какая у нее работа. — Рози подняла бокал. — Я на трамвае добралась, а она потом, может, подбросит меня домой.

— Хорошо. — Анук глянула на Фицрой-стрит, на серо-зеленые воды залива, мерцавшие в лучах угасающего послеполуденного солнца. — Красиво здесь, правда? Не то, что в твоем районе, где все сплошь бетон и глина.

Рози промолчала. Она уже довольно долго жила в Мельбурне, знала, что собой представляет каждый из его районов, какая репутация у каждого, но ей не было дела до связанных с ними предрассудков. Конечно, приятно было выбраться в Сент-Кильду [98] Сент-Кильда — элитарный район в Мельбурне, находится в 6 км к югу от центра города. , она с удовольствием почитала, пока долго ехала на трамвае, с удовольствием наряжалась, готовилась к выходу в свет. Но залив не шел ни в какое сравнение с океаном ее юности. Разумеется, она никогда в нем не купалась. Было дело, окунулась несколько раз, но ощущение было такое, будто она не освежилась, а испачкалась, покрылась слоем грязи.