Воле Шойинка - Интерпретаторы

Со стороны трюфелей донеслось:

— Я же говорю, я из-за нее отказался от отпуска. Женщины с больными почками не переносят нас, африканцев. Она такая чувственная кошка. Кто за ней теперь присмотрит?

Банделе осторожно снял руку Саго со своего рукава.

— Я все слышал. Костыль мне не нужен.

— Нет, ты слышал? То есть я не ошибся, что я это слышал?

— Да-да, посмотри на стол с выпивкой.

— Но кто этот черный дурак, который слушает так внимательно? Этот чистильщик в смокинге?

— Тише. Это наш новый профессор. Это он устроил прием.

— ...я говорю вам, что она разрывается на части. Аллергия ко всем африканцам. Такая су...матошная. — И вновь профессор понимающе кивнул.

— Я бы понял еще, если б она говорила с белым...

Странное возбуждение, возникшее в кончиках пальцев, овладевало Саго. Мурашки забегали по спине, предвещая нечто двусмысленное и опасное.

Дама шла им навстречу.

— Теперь придется расплачиваться за выпивку, — шепнул Банделе. — Ты же без галстука.

— Что это значит?

— Хозяйка дома. Желаю успеха.

— Добрый вечер, Банделе, — сказала дама, — я не видела, как вы вошли.

От волнения Саго захотелось в уборную.

— Простите, я опоздал. Я только из Лагоса.

— Вы ехали ночью по этой дороге? Это же очень опасно.. безумец. Я всегда заставляю мужа брать шофера, когда он едет так поздно.

— Я не мог позволить себе опоздать на ваш прием, — сказал Банделе, и Саго чуть не выронил рюмку.

— Как это мило с вашей стороны. А кто ваш друг?

Саго решительно выступил вперед.

— Мы встретились на крыльце, я не успел представиться. Я Эдвард Акинсола, вы, вероятно, хозяйка дома... — Что-то гудело в нем: пальцы ее звенели, как колокольцы, пятки били, как Биг Бен, ей следовало бы приколоть вместо розы флакон с духами.

Она протянула руку в перчатке до локтя.

— Добрый вечер. Мы с вами, кажется, не знакомы?

— Кажется. — Саго взял в руку перчатку. — А что у вас там внутри — скользкая рыба?

— Вы, вероятно, здесь новичок?

— Я только что из Америки.

— Понимаю, из Штатов. Это все объясняет. — Саго глядел на нее, ожидая объяснений ее объяснению, и она удовлетворила его любопытство: — Американцы не признают церемоний, не так ли?

Ошеломленный Саго снова пришел в бешенство, но она упредила его возможный ответ вопросом:

— Вы уже приступили к лекциям?

— Нет, я занимаюсь исследовательской работой... например, мне надо узнать, отчего из вашего пупа торчит искусственная роза...

— Я и забыла, лекции уже кончились. Сейчас экзамены и тому подобное.

— Да-да, — согласился Саго, — экзамены и тому подобное.

Она любезно улыбнулась.

— Во всяком случае, вам нужно какое-то время, чтобы освоиться. Представляю, как это трудно. Вчера еще вы студент, а сегодня вам надо читать лекцию. Должно быть, нелегко перестраиваться. Будьте добры, Банделе, проводите его к чайному столу.

— С величайшим удовольствием, миссис Огвазор.

— Между прочим, вы нашли что-нибудь покушать? У нас здесь все а-ля фуршет. Если вы торопитесь, можете взять...

— ...пластмассовое яблоко. Оно было великолепно. Благодарю вас...

Хозяйка покинула их. Саго кипел, а Банделе хихикал.

— Над чем это ты, черт побери, хихикаешь? — взорвался Саго.

— Над тобой. Это было трогательно.

— Не вижу тут ничего трогательного.

— Не огорчайся. Ты вел себя вовсе не плохо, просто ты еще не подготовлен к встречам с подобной публикой.

У лестницы сосредоточивалось цоканье острых каблучков. Все женщины, просочившись сквозь толпу, стояли в ожидании чего-то. Саго хотел спросить у Банделе, не означает ли это конец приема, когда к ним приблизился сам профессор.

— Я думал, что Керолина здесь.

— Она только что здесь была.

— О, дерогой мой, все леди ее уже жедут.

Тут сама миссис Огвазор отделилась от толпы и подошла к профессору.

— Керолина, дерогая, все леди тебя уже жедут.

— Я знаю. Я искала тебя, чтобы сказать, что мы идем наверх. Ты здесь управишься?

— Кенечно, дерогая.

— Я вижу, вы уже познакомились с новым преподавателем, — Саго отчетливо ощутил смысл этих слов. — Я просила Банделе проводить его к чайному столу. Он еще не привык к нашему образу жизни.

Как марионетка викторианских времен, профессор поклонился с нескрываемым презрением, и Саго с трудом ухитрился не взглянуть, застегнуты ли у него брюки.

— Пошли, дерогая. — И профессор взял свою благоверную под руку. — Леди давно зеждались.

Каролина отмерила Банделе чайную ложку улыбки и удалилась в мелком шорохе платья.