Александр Трапезников - Похождения проклятых

— А то бы не догадалась! — фыркнула она и стала сворачивать к усадьбе.

Не знаю, каким образом мы смогли уцелеть после той страшной аварии, случившейся на самом подъезде к Новому Иерусалиму? Наверное, только потому, что останавливались в Никольское-Урюпино и по очереди омывались и окунались в священный источник, агиасму! Это была словно живая вода, придающая телесные и духовные силы, оберегающая от всяких житейских бед. Как та, которую дал Господь пришедшей к колодцу самаритянке. И сказал ей, что она не будет жаждать вовек. Он говорил о вере. И колодец тот стал после живоносным источником. И женщина эта — проповедницей Слова Божия — Фотиной. И икона есть чудотворная, которая так и называется — Живоносный источник. А уж в России святых ключей и родников — не перечислить: и источник святого Никиты Столпника, и Никандров ключ, и чистые колодцы села Большое Нагаткино, и родник под Журавлиной горой в Пюхтинском женском монастыре, и в обители преподобного Давида Серпуховского, и Саввы Сторожевского, и конечно же Серафима Саровского в Дивеево, и на Валдае, и в Самарской, Рязанской, Псковской, Новгородской областях, — где только нет…

Действительно спасительная вода. Потому что ничем иным я это объяснить не могу: после таких автокатастроф не выживают. Соскребают по частям и увозят в пластиковых пакетах. А мы — все трое — нисколько не пострадали! И мальчишка, перебегавший дорогу. Я не представляю, каким был тормозной путь, наверное, очень длинным (Яков оказался прав, не сам ли и развинтил что-то, гад заморский?), но машину еще и крутило на шоссе, как юлу, она врезалась боком в фонарный столб, потом полетела в кювет и перевернулась раза два-три. Маша после утверждала, что пять. Но это не важно. Главное, когда мы выбрались, ни у кого не оказалось никаких серьезных травм, только небольшие синяки, шишки да царапины. А вот пежо можно было отправлять на кладбище автомобилей.

Оставив искореженную машину на обочине и чтобы не привлекать больше ничьего внимания, особенно гаишников, которые должны были появиться с минуты на минуту, мы, как партизаны, скрылись в лесу и добирались до Нового Иерусалима уже пешком, окольными путями. А настроение после аварии было не нервически-подавленным, как должно бы быть, а напротив, бодрым и боевым. Раз Господь сохранил нам жизни, то ради каких-то главных и высших целей, которые мы обязаны выполнить. Теперь уже ничего не страшно.

В Воскресенском соборе мы первым делом направились в тот придел, где под простым белокаменным надгробием покоились мощи патриарха Никона, а над ним — тяжелые вериги, которые он носил на себе двадцать пять лет. (Естественно, вначале помолившись в храме перед иконами и поставив свечи.) Агафьи Максимовны Сафоновой здесь не было. Но Алексей был уверен, что она где-то тут, рядом, если не в самом соборе, то на территории Нового Иерусалима. А обойти его — понадобится весь день, до вечера. А есть же еще подземные церкви…

Мы решили разделиться, так будет сподручнее. Встретиться же вновь договорились у входа в собор через два часа. Я направился в Гефсиманский сад, где среди вековых деревьев находилась Силоамская купель — еще один живительный источник. Разумеется, я не преминул воспользоваться и окунуться снова. Так будет надежнее, запас прочности не повредит. Чувствуя себя совершенно окрыленным, я с особым рвением пустился на поиски Агафьи Максимовны. Исходив весь Гефсиманский сад, я вышел к Елеонской горе, где столкнулся с Машей.

— Ну? — спросила она.

Я развел руками.

— Вот и у меня тоже.

— А Алексей?

— Был в Вифании, отправился в Капернаум. Пока безрезультатно.

— А может быть, мы напрасно ищем? — задал вопрос я. — И ее здесь не было и нет?

— Он никогда не ошибается, — заявила Маша.

Она была так уверена в правоте Алексея, что мне даже стало ее чуточку жаль. Слепая вера опасна. Особенно в человека.

— А тебе не кажется, что все это немного нереально? — спросил я.

— Что именно?

— Да все! — я обвел взглядом окружающее нас пространство. — Фавор, Иордан, Капернаум… Спаситель шел по святым местам дни и месяцы, а мы — за два-три часа. Как мотыльки. Фантастика.

— В мире вообще много чудесного, — высказалась Маша. — А уж таинственного, так даже через край. Чего тебе не нравится?

Я держал в запасе один сильный аргумент. Сейчас подошло время его выложить.

— У меня есть сведения, — начал я осторожно, — что Алексей — душевнобольной человек. Бежал из больницы. Его ищут. Может, маньяк.