Рена Юзбаши - Скинхед

— Вопрос закрыт, и чем больше ты меня будешь переубеждать, тем хуже.

Естественно, в школу я опаздываю, и захожу уже после звонка, поругавшись с нашей бабой Надей, вахтершей. Вообще, у нас в школе странные правила: опоздаешь — не зайдешь; захочешь выйти, если урока нет — не выпустят. Ну, это так, к слову. В фойе — обычная сцена: отморозок Колька, мой одноклассник, пытается приподнять за уши белобрысого первоклашку. Мальчишка пинается, изворачивается угрем, пытаясь выскочить из Колькиных лап. И при этом крепится изо всех сил, чтобы не разреветься. Ай да первоклашка, ай да мужичок-с-ноготок! Я без лишних слов двинул Кольке в челюсть, и этого оказалось вполне достаточным, чтобы он, разжав руки, свалился на пол.

Между прочим, Учитель говорил, что трагедия Россия — весь ужас нашего положения заключается в том, что русские бабы не хотят рожать, а дети — наше главное богатство!

Шмакодявка, подбирает свой портфель, и был таков. Колька угрюмо приподнимается, самое время для профилактической беседы:

— Ты меня попробуй за уши поднять, если у тебя пара лишних яиц имеется.

Ничем таким он похвастать не может и лучший выход для него смыться с глаз моих долой.

Вообще-то, надо как-нибудь доступно объяснить и остальным в классе, что своих обижать нельзя. Мало что ли в школе черных бегает? Вот пускай на них и тренируются. Но лучше это оставить на потом, а то если кто-то настучит Майе про «Красное кольцо», то мне не жить.

Уже к четырем я в «Красном кольце». Накоротке перекинувшись с Даней приветствиями, не мешкая, направляюсь в кабинет Учителя. Больше всего мне нравится в нем то, что любой из пацанов может запросто зайти к нему, как говорится, без всяких там церемоний. У него для своих подопечных всегда время находится, даже если он занят по горло делами. Мы это понимаем и не беспокоим его по пустякам. Только в случае ЧП, как у меня сегодня. Уж большего бедствия, чем приход мамы в клуб и представить себе трудно.

Я постучался к нему и, услышав голос Учителя, робко приоткрыл дверь:

— Можно войти?

— Привет, Артем. Конечно, заходи, — он широко улыбнулся, это добрый знак: настроение у моего Учителя хорошее.

— Учитель, у меня тут такая проблема, — теперь я уже знал, что он больше всего не любит, когда мямлишь, топчешься на одном месте и, сосредоточившись, стал излагать суть проблемы как на духу. — Мать сегодня утром увидела куртку, которую вы мне подарили, и захотела с вами встретиться. Я попробовал ее отговорить, но она разволновалась, и, в конце концов, заявила, что я ее ни в грош не ставлю. А это — не так.

— Так, и что дальше? — Учитель не сводил с меня глаз.

— Просьба такая: могли бы вы с ней встретиться?

— Артем, а почему ты пробовал ее отговорить? Нас стесняешься? — Учитель насмешливо смотрит на меня.

— Нет, Учитель, что вы!.. Я просто не хотел, чтобы ребята думали, что я… — запнувшись, я замолчал.

— Маменькин сынок? — Учитель как всегда прочитал мою мысль и закончил ее за меня.

— В том-то и дело — засмеют ведь, если узнают, что мама приходила к вам, — отчаянье так и сквозит в моем голосе.

— Не переживай, никто ничего не узнает. Мало ли кто ко мне приходит, я же не обязан отчитываться обо всех, с кем встречаюсь. А матери скажи, чтобы зашла в субботу после трех. Я думаю, для нее это самое удобное время? — он смотрит на меня с улыбкой.

Ну откуда Учитель обо всем знает? Он же и в самом деле выбрал самое удобное — мамке не нужно отпрашиваться с работы. Не как в школе — обязательно съязвят: «Все работают. Может и отпроситься». А пахать ради меня, кто будет? Это наши грымзы так радеют за меня, за единственного…

— Учитель, спасибо вам большое, — я повернулся, чтобы выскочить на радостях из кабинета.

— Артем, а ты машину водить умеешь? — вопрос застал меня в дверях.

— Нет, не умею.

Я могу точно подсчитать, сколько раз я, вообще, катался на машине, не то, чтобы сидел за рулем.

— Давай-ка мы с тобой сегодня после тренировки съездим на автодром и посмотрим, выйдет ли из тебя водитель. Что ты на это скажешь? — У меня язык отнялся от счастья. Только и могу, что часто-часто киваю головой.

После тренировки, наспех одевшись, мчусь в глубину двора к машине Учителя. Но вот, наконец, показался и он.

— Ну что, поехали?

Не дождавшись ответа, Учитель ласково провел рукой по бамперу.

— Она у меня там целый месяц на ремонте простояла. Думал, ничего не получится, до того мне ее раскурочили — опять же — черномазые, больше некому, — и он качает укоризненно головой.