Илья Стогов - 150 дней в Петербурге

А потом он как-то вдруг потерялся. То есть книжки у Полякова выходить продолжали, да только кому были нужны похождения его ни капельки не изменившихся героев, когда со страной происходило все то, что с ней происходило? Иногда он пробовал коснуться темы допингов, но на фоне Пелевина выглядел бледно. Как-то попытался осмыслить феномен гламура, но угнаться за Оксаной Робски не сумел. Страна до неузнаваемости менялась каждые пять-семь лет, а Поляков оставался все тем же.

Мир, который он описывал, так навсегда и остался уютным мирком брежневского разлива. Тягучим и неприятно пахнущим, как пролитое на пол машинное масло. Жизнь в агонизирующем СССР была серой и тошнотворной (ложь и пропаганда по телевизору, крошечные зарплаты, жесткие и нелогичные запреты на каждом шагу), но герои книг Полякова не отчаивались. Произносили на собраниях положенные (ничего не значащие) слова, но думали совсем иначе. Прогибались, конечно, под всемогущую систему, но так, чтобы сохранить (где-то очень глубоко внутри) человеческий облик. Эти симпатичные ребята верили, что когда-нибудь правила игры изменятся к лучшему, – но, когда всемогущая система, наконец, рухнула, слегка подрастерялись. В иных условиях жить они, как оказалось, совсем и не умели.

Герои ранних книг Полякова были винтиками громадных государственных машин: завуч школы, секретарь райкома, военный. В девяностых государство исчезло, растаяло, как ночной кошмар, миром правили банкиры и бандиты, а Поляков упрямо гнул свою линию. Верил, что все происходящее – не более, чем временное недоразумение. Что-то вроде температуры при гриппе: полихорадит, пройдет и дальше все будет так же, как было… так, как только и может быть. В те годы такая позиция казалась мне, мягко говоря, странной, но как показало время, прав был не я, а писатель Поляков.

Даже внешним видом писатель демонстрировал принципиальную несовременность: умный взгляд поверх очечков, дорогие пиджаки без галстука, неспешная речь, – симпатичный осколок давно миновавших эпох. Тем удивительнее факт: когда в начале нынешнего, 2017-го, в книжных магазинах появилась первый том из давно анонсированной серии «ЖЗЛ: Современные классики», то посвящена она была именно Полякову.

Выглядит биография современного классика внушительно. Больше восьмисот страниц, подробные хронологические таблицы, красивое фото на обложке. В долгом вступлении читателю объясняется: если судьба писателя, это судьба его страны, то именно изгибы биографии Юрия Полякова лучше всего годятся для того, чтобы все мы попытались бы осмыслить новейшую отечественную историю, по полочкам разложить все, что за последние годы случилось с родиной и нами самими.

Что ж? Неспешные времена располагают, знаете ли, к чтению толстых фолиантов. Не уверен, что биография Полякова станет столь же популярна, как когда-то были популярны его «Работа над ошибками» и «ЧП районного масштаба», но, думаю, чтение это и вправду способно многое объяснить. Не знаю, как вам, а мне вот лично, к последней странице этого толстого тома многое в новейшей отечественной истории и вправду стало понятнее.

Не знаю, как вы, а я вот хорошо помню, как на экраны вышла первая часть фильма «Стражи галактики». Дело в том, что одним из главных героев данной картины был говорящий енот, и почему-то именно этот факт доводил всех, с кем я пытался обсудить фильм, до белого каления. «Как ты можешь всерьез об этом говорить? – возмущались собеседники. – Как вообще можно смотреть кино, в котором речь идет о вооруженном гранатометом еноте?».

И вот, на экраны выходит вторая часть «Стражей». Но прежде, чем переходить непосредственно к новинке, позвольте мне сказать пару слов вообще о том, что вообще последнее время происходит с кино-фантастикой.

Сам я родился ровно в том году, когда советская станция «Луна-17» доставила на поверхность земного спутника самый первый луноход. Поэтому в детстве фильмы о покорении космических просторов были для меня чем-то вроде священного писания. И, наверное, не только для меня, потому что фильмов таких выходило много, и были эти фильмы отменного качества. В том году, когда я пошел в школу, вышли самые первые «Звездные войны», а в том, когда школу я закончил, по американским кинотеатрам покатились «Чужие». Честно говоря, со временем школьные годы почти стерлись из моей личной памяти, но вот обе картины я и до сих пор помню просто отлично.