Сергей Довлатов - Интервью

— Вам это свойственно?

— Что именно?

— Переживать за других.

— Не знаю. Сколько можно было дурака валять…

— Мы беседуем уже сорок минут, а я все не могу нащупать, как бы получше выразиться, стержень вашего характера, формулу поведения, что ли… Для хорошего очерка нужен толчок.

— Это уж ваша забота.

— Ну, а как вы относитесь к спорту?

— Ничего отношусь.

— Сами занимались спортом?

— Да, боксом. Выступал в полутяже.

— По какому разряду?

— Я был кандидатом в мастера.

— Почему же не стали мастером?

— У меня были повреждены лицевые связки.

— И это заставило вас бросить бокс?

— Понемногу я работал до последнего времени, а зимой буду тренировать заводскую команду… Кофе не хотите больше? Тогда я убираю все это.

— Среди обывателей бытует мнение, что бокс — это варварская забава, нечто вроде испанской корриды. Что вы на это скажете?

— Так оно и есть. Или примерно так. Видно, я тоже обыватель.

— Вы считаете бокс грубым видом спорта?

— Да уж куда грубей.

— А как же эстетическая сторона бокса, торжество интеллекта и воли над грубой силой? Зрители предпочитают…

— У меня бывали такие минуты, когда хотелось вытаскивать зрителей одного за другим на ринг и нокаутировать по очереди.

— Значит, вы разделяете мнение тех мам и пап, которые вообще запретили бы этот вид спорта, будь их воля?

— Этого я не говорил. Если они хотят, чтобы вечером нельзя было выйти на улицу, чтобы хулиганы приставали к девушкам, а хилые кавалеры в страхе ретировались, — пускай запретят бокс.

— То, что вы говорите, противоречиво. Какие же цели вы преследовали, надевая перчатки?

— Я хотел, чтобы меня научили драться по-настоящему.

— Вы любите драться?

— Это моя страсть.

— Нет, я серьезно спрашиваю.

— Если ко мне, или к моей жене, или к кому угодно привязался пьяный дурак, то что я должен делать? Звать милицию, спасаться бегством, проводить на месте идейно-воспитательную работу? В газетах пишут, что все блатные — трусы. Да ничего подобного. Сказка для хилых мальчиков в очках. Вот и надо быть уверенным, что можешь послать пьяного хама на пол с любой позиции.

— Конечно, вы правы, милиционер не всегда оказывается рядом.

— Вот я и говорю. А мы-то, мужики, на что?

— То есть вы занимались боксом для того, чтобы овладеть навыками?

— В общем, да.

— И не жалеете о том, что бросили ринг?

— Я же сказал, что зимой начну тренировать ребят.

— Да, но вы уже не станете чемпионом.

— Я к этому не стремился. Мне не очень-то нравится бокс. На ринге ты иногда ненавидишь того, с кем работаешь, и зрителей тоже, и судью. А я не хочу никого ненавидеть без причины.

— Кстати, о ненависти… Если человека знаешь достаточно хорошо, то уже нельзя его презирать или ненавидеть. Ты видишь все мотивы, обнаруживаешь смягчающее обстоятельства, многому находишь оправдание…

— Не сказал бы. Я одного человека знал лет десять. Дружили, можно сказать. А теперь не здороваемся.

— Не тот ли тип имеется в виду, который заходил… Махаев?

— Допустим.

— Что же произошло?

— Он вынес с завода сопротивления… в общем, украл.

— Это такие разноцветные микроскопические штучки?

— Вот именно. У радиолюбителей — дефицит.

— Весь шум из-за этого?

— Он их украл, а кто украл — тот вор.

— Целое собрание будет ему посвящено?

— Нет, главным пунктом, если не ошибаюсь, какой-то новый почин, но и о деле должен пойти разговор.

— Вы скептически относитесь к починам?

— По сути, я — за. А суть одна — работать экономно, производительно, ритмично, осваивать площади, технику… Ну, если дело идет хорошо, лозунг всегда можно найти. Газетчики на это мастера.

— Камешек в мой огород?..

— Иной раз читаешь ваши передовицы, и кажется, что ты уже в раю. А когда из кабинета директора пятиметровый ковер свистнули, так об этом напечатано было две строчки мелким шрифтом, в левом нижнем углу.

— В чем-то вы, может быть, и правы, только ужасно все преувеличиваете.

— Во-во, все так говорят…

— К тому же мы снова отвлеклись. Я бы хотел задать вам несколько вопросов, но боюсь, вы…

— Я же сказал, нет такого вопроса, на который…

— Вот и отлично. Меня интересует, что же все-таки произошло у вас с женой?

— А вы человек упорный.

— Назойливый, вы хотите сказать? Вырабатываю о себе профессиональные качества.

— Что произошло? Мы разные люди. Но и это не главное. В принципе все люди друг на друга непохожи.