Карстен Йенсен - Мы, утонувшие

— Добрый вечер, капитан Мэдсен, — произнес он с вежливой миной, и мы тут же поняли, что его самообладанием мы обязаны исключительно присутствию постороннего. — Разрешите представить вам инженера Хенкеля.

— Эдвард Хенкель.

Незнакомец с широкой улыбкой протянул Альберту руку.

Альберт не забыл, как посмотрел на него Херман в тот день, когда он прыгнул на палубу «Двух сестер». Он не ожидал, что мальчишка так на него накинется. Альберту не составило труда уклониться от необдуманного удара, не впервой он без церемоний прогонял негодного рулевого, отвесив тому затрещину. Мальчик, возможно, действовал в состоянии аффекта. Но взгляд его свидетельствовал о не знающей пощады ярости, и это заставило Альберта поверить, что Херман легко мог совершить убийство. Была в нем какая-то жесткость. Само по себе это не плохо. Но в душе Хермана словно лежало зерно, мертвое, как окаменелое дерево. Оно не прорастет и не повернет его жизнь в неожиданном направлении. Не было там энергии роста, только эта жесткость.

Альберт отдавал себе отчет, что молодой человек считает его своим врагом. Но ответных чувств не испытывал. В присутствии Хермана он ощущал почти физический дискомфорт. И в то же время — жалость. А прежде всего чувствовал себя старым и смирившимся. Альберт приблизился к бахвалящемуся Херману с той неприязнью, какую испытываешь к опасному зверю с кровоточащей лапой, застрявшей в капкане.

Он подал инженеру Хенкелю руку и затем обратил внимание на Хермана.

— Я слышал, ты продал «Двух сестер», — сказал он. — Хороший был корабль, отрада для глаз и гордость и украшение нашего города.

И пожалел о торжественности своего голоса.

— Возможно, — ответил Херман, — но я хорошо заработал на сделке. А это главное.

— Может, для дельца это и так, но не для моряка. Не перспектива быстрой прибыли связывает нас с кораблями.

— Послушай-ка… — В голосе молодого человека послышались нотки нетерпения, как если бы он говорил с тугоухим. — Да сходи я на «Двух сестрах» хоть в ад, мне все равно никогда не заработать так, как на продаже, и это притом, что фрахты выросли в десять раз.

— Недальновидная мысль, — возразил Альберт.

Эти двое теперь были главными действующими лицами. Остальные окружили их, словно дуэлянтов. Инженер Хенкель сложил руки за спиной. На его крупных губах играла выжидающая улыбка.

— А кто говорит, что мне снова понадобится корабль? О да, судовладелец — это звучит гордо! Но скоро может стать пустым звуком.

Альберт услышал в голосе Хермана неуважение. Этот выскочка смеет утверждать, что время его прошло, а опыт ничего не стоит?

На мгновение он почувствовал, как внутри вспыхивает злоба. Он посмотрел на молодого человека, стоявшего напротив с широко расставленными ногами и насмешкой на лице. Рукава рубашки Хермана в этот теплый летний вечер были небрежно закатаны, приглашая полюбоваться на атакующего льва и надпись: «Smart and Poverfull».

— В твоей татуировке две орфографические ошибки.

Альберт тут же пожалел о сказанном. Он увлекся. Какой смысл давать сдачи. Херман был жестоким, возможно, бесчувственным. Но его жестокость была в духе времени. А он сам? Его время прошло. Но и время города тоже. Вот этого они как раз и не видят.

Херман сделал шаг вперед, сжал кулачищи, но Хенкель положил руку ему на плечо, и Херман застыл, словно ему на ухо прошептали неслышный приказ.

Альберт коротко кивнул, прощаясь со всеми, но тут инженер взял слово:

— В том, что вы сказали, много правды. Думаю, не ошибусь, если предположу, что в вас говорит старый моряк. Я сам вырос в Нюбодере, и первой моей школой стала Военно-морская судостроительная верфь. Я с первого взгляда узнаю моряка и понимаю, что значит любовь к морю.

Херман застыл. Взгляд стал недобрым, исподлобья, наверное, решил, что это удар в спину, но Хенкель невозмутимо продолжал:

— Датское судоходство переживает возрождение. Подъем произошел благодаря войне, и мы должны его удержать.

Хенкель кивнул на Хермана:

— Больше судов! Больше верфей! Вот что нужно стране. Марсталю нужна своя пароходная верфь. «Калуннборг», «Йернскиб», «Вулкан» в Корсёре — при всей моей скромности за всеми этими названиями стоит ваш покорный слуга. А теперь настал черед Марсталя.

Идея построить в Марстале пароходную верфь принадлежит Херману. Он также является совладельцем, но слишком скромен, чтобы говорить об этом. Однако весь свой немалый доход от продажи «Двух сестер» он вложил в новую верфь. Первым. Мы строим будущее города. И датского судоходства.