Саша Резина - Браслет

— Смотри.

Она поднимает руку так, чтобы на картинке появился браслет.

— Что это?

— Я Кольке сказала, что мне Васильевна подарила. В знак дружбы и симпатии. Смешно, да? А кстати, главреж звонил, спрашивал, как я добралась домой, всё ли со мной нормально. Говорит, что я как-то странно исчезла с банкета…

Она продолжает, а я уже не слушаю.

Еще как странно ты «исчезла с банкета». Если бы ты знала. Ты заснула за столом. Никто на тебя не смотрел. Одну секунду. Черная тень дотронулась до браслета, и твой стул мгновенно опустел. А ты очутилась на дороге, в нескольких километрах от ресторана. За одну секунду. Ты проснулась одна, на дороге, не помня, как туда попала. Ты села в новую майскую траву, обугленную ночным драконьим дыханием…

— Сними браслет и вынеси на балкон, — сказала Фира.

Я помню эту историю. Брат передал мне все бумаги по Ее делу, и я их внимательно изучил. Я помню пустую квартиру, помню надувной матрац, который выдыхался к концу дня, оставляя Ее на полу. С именем «Инга» она, простуженная, опустошала бутылки с холодным пивом, и дело закончилось тяжким бронхитом. Кашель сговорился с прошлым, и они вместе били ее и днем и ночью. Она бросила институт, работу и проживала свои последние рубли на круглосуточное горе. Пришлось вызвать врача. Пусть прошлое продолжает избиение, а к кашлю привыкнуть не получилось. Она вызвала скорую ближе к полуночи, когда начала харкать с кровью. Прозвенел звонок в дверь. А она уже минуты три подряд безучастно следила за тем, как трудолюбивый таракан, вроде Нее «до горя», бороздил просторы пододеяльника. Так же, как она недавно — просторы Москвы — в поисках денег, призвания, лучшей доли. «Я не буду прибивать его так, как меня прибило свернутой газеткой неожиданное Ничто, после чего пришлось отползать за плинтус, в щёлку своего поганого, тесного подмосковья».

«Ползи уже, так и быть, а я пойду открывать» — и утробно закашлялась.

Молодой человек в синей униформе деловито зашел в комнату, обозрел поросшие пыльным мхом полы, серые простыни, три початые бутылки из-под пива, даже таракана приметил — Она это видела. Вздохнул, достал стетоскоп, слушал Ее долго, на совесть. Приговаривал:

— Мда… Мда…

Сел на табуретку, предварительно пройдясь по ней рукой — грязная, да, Она и без него знает.

— Страшного ничего я не вижу, но бронхит хороший такой. Я запишу, какие лекарства… Принимайте их вместо пива.

В его улыбке Она, как ни искала, не нашла ни капельки, ни крошечки осуждения, и поэтому улыбнулась тоже. В первый раз за сколько времени? Не, не вспомнить. Спросила:

— Чаю хотите?

— Не откажусь…

Он отхлебывал чай с нескрываемым удовольствием. И у Нее складывалось впечатление, что кипяток из чашки вливается сразу в его глаза, в его взгляд, полный жизни, благополучия, стабильности.

— Как же, девушка, вы себя так запустили? — спросил он дружелюбно.

А у нее вдруг затряслись руки, задрожали губы и Она разрыдалась. Он молчал, а она рыдала. Он молчал, а она достала из ящика бумажный платок, высморкалась смачно, как дед за обедом. Он молчал, а она достала из холодильника бутылку водки, стакан, граненый, из каких пьют мужики, а не молоденькие вчерашние студентки, налила, выдула залпом. И наконец перестала плакать. Уставилась в окно:

— Простите.

Она молчала, а он достал сотовый телефон, позвонил кому-то и сказал в трубку:

— Сашка, езжай, моя смена всё равно закончилась. Я сам доберусь.

— Ну что, Валерия. Рассказывайте.

Он пододвинул к себе ее стакан. Налил себе водки, и тоже залпом хлоп, и глянул на нее ласково и выжидающе. Он молчал, а Она закашлялась. Он молчал, а Она достала свое Горе:

— У меня была подруга, Инга. Мы учились вместе и жили вместе — снимали на двоих комнату в Москве. Мы сблизились до того, что… Вы врач, я могу вам сказать…до того, что даже женские дела стали приходить у нас в один день… Она говорила то, что подумала я. А я говорила то, что подумала она. А потом у нас появился парень…

Ночные огни моргают, как бесята, в лобовом стекле, ждут, что будет дальше. Инга сидит на водительском месте. Бросает Ей Что-то на колени.

— Я сама сделала, возьми. Тебе. На удачу.

— Да пошла ты.

— Нет, бери. И Игорька бери. Подавись.

— Ну ладно! — и надевает. Она заходится пьяным смехом. — Слушай, сестричка, поехали, а, трогай!

— С ума сбрендила, сколько мы выжрали.

— Тем лучше. Давай в тот кювет, со всего размаха, кто выживет, тому Игорёк и достанется.