Эльдар Саттаров - Транзит Сайгон-Алматы

Сердце моё обливалось кровью по моей многострадальной Родине. На самом деле все эти злодеяния были спланированы в рамках программы «Феникс», разработанной в Лэнгли в целях устрашения и морального подавления Вьетконга с одновременным достижением психологического преимущества и перехвата стратегической инициативы на театре военных действий. Авторы были большей частью уравновешенными, образованными, семейными специалистами низшего звена управления, и идеи эти рождались во время «мозговых штурмов» в отделах, когда, разбившись на группы, за кружкой кофе с упаковкой сладких пончиков они выискивали творческие, нестандартные решения для проблем американской армии, бессильной сломить Сопротивление. Тексты инструкций для новобранцев по физическому уничтожению «недееспособных», «второстепенных» или «побочных сторонников Вьетконга», иными словами стариков, женщин и детей, писали агенты из отдела пропаганды после дотошных консультаций с экспертами в белых халатах из медицинских и психиатрических отделов. Скомпонованный таким образом документ поднимался наверх по иерархии туда, откуда было спущено задание. Вышестоящее начальство, состоявшее из кадровых офицеров, преданных делу чести и отстаивания жизненных интересов своей державы во всём мире, посовещавшись, утверждало проект и передавало его в Объединённый комитет начальников штабов с резолюцией, носящей рекомендательный на словах, но обязательный на деле характер. Комитет через соответствующие штабы спускал бумагу командирам дивизий. Потом гибло мирное население.

Главнокомандующий войсками США во Вьетнаме Уэстморленд вновь начал обсуждать применение атомной бомбы против вьетнамского народа с президентом Джонсоном.

— Я бы одобрил это, да боюсь, Советы предпримут адекватные ответные меры, — кисло ответил Линдон Джонсон на доводы первого. — Это та черта, которую мы не можем, к сожалению, перейти во Вьетнаме. Вы слышали об их системе «Периметр»?

— А если мы сбросим бомбу на партизанские базы Вьетбака, вдали от мест скопления гражданского населения? — с азартом поинтересовался Уэстморленд, но Джонсон всё с тем же кислым выражением лица лишь помотал головой.

— Всё равно боюсь, — едва слышным голосом честно признался он.

Когда разведка доложила генералу Зиапу об угрозе применения ядерного оружия, он немедленно распорядился отвести штурмовые дивизии, осаждавшие на тот момент оперативную базу морской пехоты США Кешань. Впоследствии он признался Ориане Фаллачи из «Эуропео» что этот укрепрайон имел лишь символическое, хотя и высокое, значение для врага, и уж точно не стоил риска ядерного удара с его стороны. Легендарная журналистка перебила генерала, начав со свойственным ей пафосом и упрямством доказывать ему, что Кешань имела все шансы стать вторым Дьенбьенфу. В этом она была, конечно же, отнюдь не оригинальна — печатные издания, новостные агентства, военные специалисты всего мира, включая американцев, все, буквально все ждали тогда от Зиапа нового Дьенбьенфу. Интервью стало на этой точке очень непростым. Зиап буравил итальянку взглядом, упрекал в непонимании, доказывал её неправоту. В итоге он взорвался и запретил публиковать интервью.

Интервью было опубликовано сразу по возвращении Фаллачи во Флоренцию. Разложив листки с переводом на столе, со вздохом облегчения, Уэстморленд связался с Линдоном Джонсоном по прямой линии. «Он не планирует второе Дьенбьенфу, сэр!» — торжественно доложил он президенту, но тут же осёкся, потому что у обоих мелькнула одна и та же мысль: — А что же он в таком случае собирается выкинуть на самом деле?», и они оба невольно вздрогнули.

Отступление Зиапа от Кешани в тот раз не принесло американцам, в сущности, никаких преимуществ. Не успел последний воин его армии скрыться в джунглях, как американцы сами начали процесс отхода на Юг, бросив на произвол судьбы базу, за которую столько бились. «Уж больно она уязвима для вражеской артиллерии», сказал тогда Уэстморленд полевым командирам, сокрушённо покачав головой, перед тем как отдать приказ об отступлении.

Вскоре после этого знаменательного признания, снимки массовых детоубийств, сделанные фотографом из штабного отдела по связям с общественностью, во время операции «Феникс», просочились в прессу. Славная и наивная американская молодёжь (так называемые «дети цветов») сумела замечательным образом всколыхнуть волну всенародных протестов против неонацистской по факту политики своего правящего класса. Никто из них не хотел отправляться на фронт умирать и убивать женщин и детей ради подозрительных интересов своего нечистоплотного правительства. Опозоренным перед мировой общественностью американским войскам, которых теперь именовали не иначе как «убийцами младенцев», было приказано временно свернуть тактику «выжженной земли» и приостановить поточный геноцид. Генерал Уэстморленд был переведён домой с повышением — в качестве начальника штаба сухопутных войск США.