Юй Хуа - Братья

— Видал? Это вот больной зуб бедняка. Ежели ты был бы помещик, то и зуб был бы не больной, а какой-нибудь другой, здоровый.

Потом Зубодер протягивал свою революционную и стяжательскую лапу:

— Председатель Мао учит нас: революция — это тебе не дармовое угощение… Выдрали тебе твой революционный зуб, пожалуй выложить свой революционный цзяо.

А революционный Кузнец вообще никогда не спрашивал про классовую принадлежность. Он считал, что он-то держит себя, как надо, так что классовые враги не осмелятся сунуться в его лавку. Ударяя себя в грудь, Кузнец твердил с небывалым запалом:

— Только трудолюбивые бедняки да середняки могут прийти ко мне за серпами и мотыгами. А тунеядцам-помещикам, всяким там эксплуататорам они на что?..

Когда революция хлынула мощным потоком, Кузнец, Портной и Точильщики с жаром занялись революционной работой. Обнажившись по пояс и обмотав руку красной революционной повязкой, Кузнец принялся ковать не серпы и мотыги, а наконечники для копий с красными кисточками. Выкованные им наконечники тут же перекочевывали в лавку наискосок, к Точильщикам. Эти двое, тоже заголившись и повязав красные тряпки, больше уже не точили свои ножницы. Пристроившись на лавке и широко расставив ноги, они, обливаясь потом, шаркали об оселок копейными наконечниками. От Точильщиков наконечники сразу отправлялись в лавку к Портному. Тот, несмотря на майку, был тоже при голых руках и красной повязке. Он больше не кроил одежду, а шил одни только красные флаги, повязки и кисточки для копий. «Великая пролетарская культурная революция» превратила нашу Лючжэнь в настоящий Цзинганшань*. Прям как в стихах у председателя Мао: «На горах развеваются флаги, под горами гремят барабаны!»

Зубодер тоже нацепил революционную красную повязку, что досталась ему в подарок от Портного. Глядя на бесконечную копейную суету, он сохранял ледяное спокойствие. У копий с кисточками зубов не водилось, нечего было выдирать, нечего было пломбировать и уж тем более некуда было вставлять протезы. Так что он лежал в своем кресле и ждал зова революции.

А малолетний Ли слонялся здесь и там. Насмотревшись на то, как кипит, будто на оборонном заводе, оружейная работа, он, зевая, подошел к парусиновому зонтику Зубодера Юя. Без своего неотлучного брата ему было одиноко и скучно. Он таскался везде и зевал. Зевота — штука заразная, и, завидев, как зевает без продыху Ли, Зубодер принялся зевать во всю пасть с ним вместе.

Раньше на столике Зубодера лежали только больные зубы. Теперь же, повинуясь духу времени, он разложил там штук десять выдранных по ошибке здоровых зубов. Проходившим мимо революционным массам Зубодер разъяснял свою недвусмысленную классовую платформу: здоровые зубы все как один принадлежали классовым врагам. Углядев под своим зонтом малолетнего Ли, Зубодер Юй решил и ему разложить все по полочкам. Приподнявшись в кресле, он ткнул пальцем в выдранные зубы и сказал:

— Это все здоровые зубы, которые я выдрал у классовых врагов.

Потом он ткнул в больные зубы, разложенные для привлечения клиентов:

— А это все больные зубы, которые я выдрал у братьев и сестер по классу.

Ли безо всякого интереса покивал головой. Он смерил взглядом все вражеские и братские зубы и решил, что это скучно до одури. Потом он уселся на лавку рядом с креслом Зубодера и снова стал зевать. Зубодер пролежал к тому моменту без дела уже полдня. С таким трудом удалось ему приманить к себе этого Ли, а тот взялся соревноваться с ним, кто кого перезевает.

Зубодер Юй сел в кресле, оглядел соседний столб и, потрепав мальчишку по затылку, спросил:

— Не пойдешь тот столб обработать?

— Так уже, — покачав головой, ответил Ли.

— Ну, пойди еще раз, — взялся подбадривать его Зубодер.

— Скукотища, — сказал Бритый Ли. — Я уже по всем столбам в поселке прошелся пару раз.

— Мать твою! — вскрикнул Зубодер. — Так ты, выходит, раньше был бы императором при гареме, а теперича, как его, серийный маньяк, за решетку да расстрелять.

Едва услышав про расстрел и решетку, Бритый Ли остановился посередине очередного зевка. Выпучив глаза, он накинулся на Зубодера:

— За столбы тоже сажают и к стенке?

— Конечно, — Зубодер сменил тон. — Это смотря какая у тебя классовая платформа.

— Че такое классовая платформа? — не понял малолетний Ли.

Зубодер показал на соседний столб:

— Они для тебя классовые враги? Или сестры по классу?

Бритый Ли по-прежнему ничего не понимал. Но на Зубодера снизошло вдохновение, и он с сияющим видом вещал: