Юй Хуа - Братья

Тут она вспомнила, что нужно спешить домой за сберкнижкой, а потом в банк за деньгами. Но Ли сказал, что так они точно ничего не успеют — вот-вот уж автобус отходит. Лучше он пока запомнит это для себя. Но Тетка Су все никак не могла успокоиться, она боялась, что, вернувшись из Шанхая, Ли и не вспомнит про ее долю.

— Нет, это ненадежно, давай-ка лучше состряпаем расписку, — сказала она.

С этими словами она вышла из зала, велев Ли ждать ее возвращения, уже с деньгами. Но тот заорал, чтоб она возвращалась:

— Стану я тебя ждать, так автобус меня ждать не будет.

Он поглядел на часы и увидел, что уже пора. Схватив сумку и скрутив в трубочку карту мира, Бритый Ли покинул заведение. Тетка Су бежала за ним до самых ворот вокзала и вопила:

— Бритый Ли, не вздумай меня облапошить! Я тебя еще маленьким помню.

Тут и Бритый Ли вспомнил свое детство: как Сун Фаньпина забили палками на улице и как они с Сун Ганом ревели смертным ревом, а Тетка Су одолжила им тачку. Эта же Тетка Су уговорила Тао Цина отвезти труп отца домой… Ли обернулся, поглядел на нее и проникновенно произнес:

— Вспомнил я. Мы с Сун Ганом ждали здесь мать из Шанхая, всем было на нас наплевать. А ты дала нам по пирогу и отправила домой.

Глаза у Ли увлажнились. Растирая их руками, он подошел к контролеру и снова обернулся к Тетке Су:

— Я тебя не облапошу, не бойся.

Когда Бритый Ли, расправив крылья, подался в Шанхай, Кузнец, Портной, Точильщик, Зубодер и Мороженщик, вытянув шеи, смотрели ему вслед. По ночам, едва они закрывали глаза, перед ними вставала карта мира со всеми ее точечками, что сверкали, будто звезды на небе. Мороженщику Вану являлись не только горящие точки, но и рассекающий волны нефтяной танкер. Тетка Су тоже не могла сдержать своих чувств: точки на карте каждый вечер мерещились и ей, но на душе у нее было неспокойно: ведь ее доля так и осталась неучтенной. Когда Ли уехал, она, вооружившись корзинкой горячих пирожков, обошла всех пятерых компаньонов и рассказала каждому свою историю. Как говорится, путь к сердцу лежит через желудок: компаньоны слопали Теткины пирожки и дружно покивали в подтверждение ее слов. На том Тетка и успокоилась — если Ли теперь вздумает ее облапошить, то эти пятеро теперь встанут за нее горой.

После отбытия Бритого Ли лавка Кузнеца превратилась в место их регулярных собраний. Как только начинало темнеть, все пятеро проскальзывали в лавку, но закусочая Тетки Су находилась дальше всего, и она приходила последней, когда высоко в небе уже висела луна. Все шестеро принимались болтать и смеяться, нахваливая Бритого Ли на разные лады. Они наперебой рассказывали про успехи его инвалидной артели и чем больше говорили, тем сильнее начинали завираться, а завравшись, принимались представлять и свое дело в самом радужном свете. Кузнец Тун говорил, что нынче в бизнесе самые большие доки — гуандунцы*. Из Гуандуна ты или нет, а для дела хорошо бы знать хоть пару местных словечек:

— Наш-то Бритый Ли небось как вернется будет только по-местному балакать, как гонконгский спекулянт.

Потом заслушали доклад Портного Чжана о проделанной работе. Тот ради обучения деревенских девок даже прикрыл на время собственную лавку. Он рассказал, что девки все как одна притащили с собой постель. Хорошо еще, что на дворе стоял апрель месяц и склад был неимоверного размера — все улеглись спать в три ряда прямо там, на полу, как тридцать солдаток. Еще он рассказал, что попадались среди них и смекалистые, и туповатые. Смекалистые освоили технику кройки и шитья за три дня, а на тупых уйдет не меньше десяти дней, а то и полмесяца. Тут Кузнец сказал, что это больно медленно — Ли-то вернется с заказами уже через неделю, ежели к тому моменту не успеется, как тогда быть?

Так они и проводили время в постоянных обсуждениях. Не успели и глазом моргнуть, как прошла неделя. Вот близилась к концу уже и вторая, а от Бритого Ли не было ни слуху ни духу. Тогда они стали меньше болтать и больше сводить в уме баланс. Первым не выдержал Мороженщик.

— Может, он сбежал, этот Бритый Ли, а? — бурчал он себе под нос.

— Хрень какая, — решительно возразил Портной. — Он, когда уезжал, оставил мне все деньги, чего ему было бежать?

Кузнец кивнул головой и подтвердил:

— В бизнесе всегда так. Бывает быстро, бывает медленно, бывает много, бывает мало.

— Ну да, — вставил Зубодер, — бывает, что за день десяток зубов вырвешь, а бывает, что ни одного.