Юля Пилипенко - Голубь с зеленым горошком

— Что? Что такое? — спросила я в надежде, что голос прозвучит уверенно и непринужденно.

— Джулия, девочка, тебе лучше остаться с ними.

— Нет. Что он говорит?

— Скорость ветра достигает 90 км/ч. Въезд закрыли, там все горит и начался оползень. Пожарные бессильны и ждут помощи от авиационной службы. Они попытаются локализовать пожар, потому что огонь распространяется не только по ветру, но и в стороны от очага. Он пошел вниз по холму и доберется до города.

— То есть они нас не пропустят?

— Меня пропустят, тебя — нет.

— Это он так сказал или вы?

— Мисс, так будет лучше для всех. Там настоящее пекло, — вмешался полицейский, который слышал нашу перепалку на английском. — По закону я не имею права вас удерживать, но прошу… Выйдете из машины и останьтесь с нами. Тоннель может завалить в любую секунду, и вы не сможете оттуда выбраться.

— Я просила… Просила меня не бросать. — Я смотрела на Дженнаро умоляющими глазами. — Либо оставайтесь со мной, либо мы едем вместе. Черта с два я выйду из машины без вас.

— Мисс… Вы понимаете, что девяносто километров в час — это скорость движения автомобиля? — Офицер упорно стоял на своем.

— Да.

— Вы понимаете, что когда сходятся низовой и верховой пожары, огонь при таком ветре распространяется со скоростью движения машины?

— Да! Мне плевать на терминологию! — Конечно, я не понимала.

— Джулия, послушай его… Я скоро заберу тебя.

— Нет.

— Офицер, мы с вами теряем время… — сдался Дженнаро.

Полицейский беспомощно развел руками и бросил на меня полный симпатии взгляд.

— Мисс, надеюсь, оно того стоит… Синьор, — обратился он к Дженнаро по-английски, умышленно не переходя на португальский язык, — берегите ее. И себя.

Нас пропустили на въезде в тоннель, мысленно покрутив пальцем у виска и выдав на прощание пару влажных сувенирных полотенец, на которых разноцветными буквами была вышита надпись «Madeira». Когда «ройс» нырнул в выбитую в скале бездонную дыру, я нервно рассмеялась и почувствовала, как по лицу катятся слезы. Совсем скоро я увижу «Choupana Hills Resort&Spa» — лучший португальский отель на острове. Я увижу его таким, каким его еще не видел никто.

Огонь был живым. Клянусь, живым. Обхватив за талию смерть, он устроил с ней дикую пляску, уничтожая все на своем пути. Безжалостный пламенный танец никого и ничего не щадил: казалось, что трещат человеческие кости, ломаются хребты и тонкие позвонки, кричат и умоляют о пощаде уязвимые деревья, вмиг утратившие вековое величие. Огонь дразнил их пальцем и нашептывал зловещую детскую считалку, выбирая новую жертву для своей кровавой игры. Раз, два, Фредди ждет тебя. Три, четыре, запирайте дверь в квартире. Пять, шесть, Фредди хочет всех вас съесть. Семь, восемь, Фредди к вам прийдет без спросу. Девять, десять… Новая искра, умирающие кроны, воспламеняющаяся трава и лианы, тошнотворный запах дыма и бесконечная горная дорога. Огонь преследовал нас, окружал, заманивал в расставленные повсюду ловушки и захлебывался от собственного могущества. «Ройс» сопротивлялся, разрывал дым в клочья, но что-то подсказывало мне, что это всего лишь начало кошмара, который будет длиться вечно, потому что все часы мира остановились на этом холме. Нет больше времени и секундных стрелок, нет больше белозубых улыбок и приветливых людей, нет больше открытости, праздников и нежных рассветов. Пламя, боль и смерть — вот все, что нам остается. Дым незаметно проникал в мандариновый салон, въедался в кожаные сиденья, в поры, волосы, в тонкую ткань одежды и чертово влажное полотенце, которым я периодически прикрывала лицо. Я заставляла себя не смотреть в окно, пыталась представить океан, как-то отвлечься, но все мои старания сводились к нулевому результату. В голову лезли странные мысли, а перед глазами пролетала вся жизнь. Жизнь до встречи с человеком по имени Дженнаро Инганнаморте и жизнь, в которую он вошел. Я хотела хоть что-то сказать, но мерзкий звук упавшего на капот камня окончательно отбил желание говорить. Уткнувшись взглядом в подрагивающие колени, я вжалась в спинку сиденья, как будто оно могло меня защитить. В тот самый момент крепкая рука накрыла мою маленькую ладонь, и я услышала простую фразу, произнесенную хрипловатым голосом:

— Calm down. Calm down [103].

Всего лишь секундный жест, всего четыре слова, и я почувствовала, что сдаюсь. Слезы хлынули из глаз непрерывным потоком, и, всматриваясь в холодные черты красивого лица, я тихо сказала: