Фэй Уэлдон - Расщепление. Беда

— Вот спасибо, — сказала Анетта. — Если я вас правильно поняла, у меня это от моей малышки.

— У вас оказался более легкомысленный характер, чем можно было предполагать на основании гороскопа, — заметила доктор Рея. — Вы постоянно посмеиваетесь.

— Просто нервы, — объяснила Анетта. — То, что вы сказали, меня потрясло, но я постараюсь быть серьезнее.

— Спайсер, будучи мужчиной, разумеется, воспринимает извечные тайны как вызов, как силу, толкающую к действию, влекущую к переменам. И в данном случае безразлично, позитивными или негативными увлечениями производятся в мужчине эти перемены.

— Для меня, например, не так уж и безразличны перемены в Спайсере, — заметила Анетта.

— Но разумеется, в Спайсере мы видим, как некое внутреннее начало — анима — освобождается от архетипа женского подсознания, который воплощаете вы. Тем самым связь между «я» и подсознанием изменяется. То, что вы называете темной полосой, миссис Хоррокс, возможно, представляет собой нечто более глубокое.

— Плохо дело, — сказала Анетта.

— Трансформативное влияние прельщает, но не подавляет. Оно придает личности импульс движения, производит перемены и в конечном итоге трансформирует. Процесс этот чреват риском, даже смертельной опасностью. Спайсер будет защищать свободу своего «я», а вы, воплощение женского начала, стоите на том, чтобы удержать его при себе как партнера.

— Понимаю. То есть, конечно, не понимаю, но думаю, мы как-нибудь перебьемся, — сказала Анетта. — За нашим разговором двадцать минут еще не прошли? У меня нет с собой часов. Я уже соскучилась по Спайсеру.

Доктор Рея погрузилась в раздумье.

— Спайсер говорил, что вас мучают сексуальные фантазии определенно деструктивного свойства.

— Он вам это говорил?

— Спайсер со мной совершенно откровенен, разумеется. Не упрекайте себя. Спонтанная работа коллективного подсознания наиболее наглядно проявляется в умственных расстройствах.

— В умственных расстройствах? То есть вы хотите мне сказать, что у меня не все дома?

— Не надо волноваться, милая, — проговорила доктор Рея. — Нет, конечно. Разве что в понимании профанного мира. Вы просто открыты в данный момент элементарному влиянию женского архетипа. Иллюзии на самом деле посещают не индивидуума, это автономный природный процесс. Переживая их, вы сообщаете их мужу. Структура изменчивого характера, скажем, Спайсера, уже подразумевает связь с личностью спонтанного сознания, то есть с вами. Это поразительный феномен, миссис Хоррокс.

— Прекрасно, — отозвалась Анетта, полируя ноготь большого пальца кончиком указательного. Пальцы у нее отекли и плохо сгибались.

— Сновидения Спайсера указывают на степень трансформации. Западная группа символов «грозная мать»: ночь, пропасть, море, водные глубины, змея, дракон, кит — все эти символы окрашивают друг друга и сливаются. Пожирающая вода, разрывающееся земное чрево, бездна смерти, ядовитая змея ночи, погибель, кит, море — это все аспекты негативного подсознания, которое обитает в ночном мраке внизу под миром человека и угрожает катастрофами.

— Бедный Спайсер, — сказала Анетта. — Но по-моему, вам не следует называть его Спайсер, а меня миссис Хоррокс. Это отдает собственничеством. А он — мой муж. И снятся ему, между прочим, киты.

— Ваше сопротивление вполне понятно. Супругам это свойственно. Вас страшит анима Спайсера, а его — ваша. Для него вы — колдунья, обращающая мужчин в животных. Себя он видит как Одиссея, жениха-победителя, которого Цирцея, то есть вы, пригласила разделить свое ложе. Но опасность грозит со всех сторон: участь того, кто не смог ублажить Цирцею, — быть обращенным в свинью. Ваша анима негативна, ваше намерение, как оно представляется ему, — отравить его мужское сознание, опоить, как Цирцея…

— Вот отчего он перестал пить?

— Шутливость, миссис Хоррокс, в данном случае — плохой вам помощник в достижении вашей цели. Вы воз двигаете преграды на пути к пониманию. Ну что ж, я буду говорить с вами на доступном вам языке.

— А какая у меня цель? — спросила Анетта.

— Удержать мужа, миссис Хоррокс.

— По-моему, мне не грозит опасность потерять его, — сказала Анетта. — Скажите, у вас есть дети?

— Нет. Но мы думаем сейчас не обо мне, а о вас.

— Я очень даже думаю о вас, — возразила Анетта. — Вы и не представляете себе.

— По-видимому, вы не сознаете, как серьезно болен ваш муж. Он потерял сознание и чуть не умер в этой самой комнате, при первом визите ко мне.