Фэй Уэлдон - Расщепление. Беда

— По-моему, простейшее объяснение всегда самое лучшее, — сказала Гильда.

— Мне подумалось, что-то очень уж длинное, — припомнила Анетта. — На самом деле у меня и вправду мелькнула мысль, что так могло быть, если бы я была маленькая девочка, а он — взрослый мужчина.

— То есть твой отец?

— Нет, про отца не могу себе такого представить, — ответила Анетта. — Но может быть, родственник какой-нибудь, кто знает?

— Словом, так или иначе, но с доктора Германа обвинение снимается, — сказала Гильда. — Либо ты все вообразила, либо это законный психотерапевтический прием, и ты в результате избавишься от сексуальной скованности.

— Да, — подтвердила Анетта.

— Что-то я не припомню, чтобы ты была когда-нибудь сексуально скованной, — сказала Гильда. — Мне даже вспоминаются случаи из нашей студенческой жизни, когда ты определенно бывала довольно раскованной.

— Об этом молчок, — ввернула Анетта.

— Ты забилась в телефонную будку, плакала и вся дрожала, — напомнила Гильда.

— Они скажут, что я изживала старую травму.

— А по-моему, тебе пудрят мозги, — сказала Гильда.

— Просто я хочу жить со Спайсером счастливо до могилы, — объяснила Анетта. — И если для этого понадобится вывернуть голову наизнанку, я готова. Гильда, мне пора. Спайсер уже спускается. Мне так страшно, Гильда. Сама не знаю почему. Панически боюсь врачей.

— Н у-с, — бодро произнесла доктор Маркс, — что вы хотите мне рассказать о своих отношениях с мужем?

— Я думала, это вы мне хотите о них рассказать, — ответила Анетта. — Для того меня и пригласили.

— Было бы полезно, если бы для начала вы изложили, как они видятся вам, — сказала доктор Рея.

— Мне видится, что он в настоящее время какой-то сам не свой. Не знаю отчего. Чуть что не так, виновата я. Мне сейчас несладко приходится, но я убеждена, что мы с этим справимся. В браке, бывает, наступает темная полоса, но муж и жена вместе всегда ее преодолеют и прорвутся к свету. Верно ведь? Мы жили счастливо до этих пор и будем счастливы снова. Я беременна и сейчас не в лучшей форме. Возможно, я воображаю то, чего на самом деле нет; так Спайсер говорит. Но все моментально придет в норму, как только родится наша дочь. Мы со Спайсером нужны друг другу, с самого начала так было. Пока мы не встретились, и он, и я жили беспорядочно, кое-как. А когда оказались вместе, все пошло на лад. Я перестала беситься, Спайсер бросил пить. Это была любовь с первого взгляда. Мы познакомились на одной вечеринке, ушли оттуда вместе и больше не расставались. Хотя нам обоим пришлось для этого расторгнуть брак с третьими лицами. Мы до сих пор каждый день звоним друг другу. То есть Спайсер мне звонит. Он не любит, чтобы я звонила ему, потому что он может быть в это время занят; он говорит, это прерывает течение финансовых мыслей. Дети у нас в частных школах, так что финансы должны течь. Мы стараемся обеспечить детям стабильную жизнь. Мы со Спайсером терпеть не можем расставаться. Ему каждое лето приходится ездить во Францию, посещать виноградники; и мы оба страдаем от разлуки, тоскуем. Наши души сплетены. Нам необыкновенно повезло в любви. У большинства супружеских пар ничего похожего нет. Сами по себе и Спайсер, и я — ничто; вместе мы что-то значим. И даже не так мало. Знакомые на нас полагаются; родные от нас зависят, например, тетки Спайсера; мы для стольких людей служим ориентиром, вы даже не представляете. Так что все уладится непременно.

Анетта смолкла.

— Гм-гм, — произнесла доктор Рея Маркс, вставая и подходя к окну. — Надеюсь, вы отдаете себе отчет, миссис Хоррокс, — помолчав, обернулась она, — что Спайсер превосходно сможет обходиться без вас. В конце концов у него есть свои друзья, своя работа, свои интересы и свои доходы.

Анетта хихикнула.

— И то же самое, без сомнения, относится к вам, — продолжала доктор Рея.

— Вы думаете? — проговорила Анетта и снова хихикнула.

— Очень часто супруги вовсе не настолько зависят друг от друга, как им кажется, — развила свою мысль доктор Рея. — Слишком близкие отношения могут оказать деструктивное действие; и в качестве вполне обычной ответной реакции у одного из супругов развивается иллюзия глубокой зависимости.

— А это ощущение более глубокой зависимости не связано у меня с беременностью? — спросила Анетта.

— О нет, — ответила доктор Рея. — Ваше ощущение зависимости, несвободы происходит от тесной связи с будущим ребенком; оно является элементарным отражением эмбрионозависимости, из которой со временем развиваются, на сознательном и подсознательном уровнях, чувства материнства.