Михаил Шахназаров - Слева молот, справа серп

– Шестьсот шестьдесят целковых, Виктор Матвеевич, – отрапортовал Марьин.

– В кассе взаимопомощи возьмете половину суммы. Оставшуюся часть договоритесь гасить постепенно.

– Спасибо вам огромное, Виктор Матвеич.

– Я еще не договорил, Хузин. От меня отправляетесь оформлять недельный отпуск за свой счет. Чтобы мои глаза вас семь дней не видели. И запомните: через неделю на работу возвращаются не два клоуна, а два журналиста. Свободны.

Из кабинета Матвеича Рома с Андреем вышли подавленными. Они не предполагали, что Стельнов мог быть таким резким и грубым. Быстро оформив отпуск и кредит в кассе взаимопомощи, позвонили Шнапсте. К телефону никто не подошел.

Для вторника в Межапарке было многолюдно. У входа на главную аллею ждал пассажиров экскурсионный автопоезд, составленный из переделанных микроавтобусов «РАФ». Желающих прокатиться до павильонов ВДНХ было немного. Тянулись змейки очередей от касс зоопарка. Малыши упрашивали родителей купить сахарных петушков и шарики на резинке из обернутых фольгой опилок.

– В детстве всегда просил родителей петушка сахарного купить, – вспомнил Рома.

– Покупали?

– Редко. Матушка твердила, что их алкоголики делают.

– Не знала, что ее любимый сын пополнит их ряды, – со смехом продолжил Андрей.

– Сдается мне, что пора из этих рядов выходить, – серьезно ответил Рома.

– Тяжко будет без кира. Но не знаю как ты, а я себя алкашом не считаю, Ром.

– Это и есть первый признак алкоголизма. Я ведь себя тоже не считаю.

– Не… мы все же больше пьяницы. И как ты из сплоченных рядов собрался выскакивать?

– Зоя сказала, что скоро в Ригу приезжает ученик нарколога Довженко. Пойду кодировать мозг.

– Сходи-сходи. А я на результаты посмотрю. Выпьешь после этой кодировки – и на кладбище.

– Много про этот метод слышал?

– Предостаточно. У Светки подруга живет в Кременчуге. Отвела брата на кодировку. И тоже к ученику Довженко. Брательник ее два месяца терпел. И что-то у него с бабой не заладилось. Ну он взял и накатил.

– Помре братик?

– Хуже. На всю жизнь долбо. бом остался и с кишками проблемы заимел.

– А может, он по-своему счастлив. Ухаживают за ним, кормят, жалеют.

– Не надо мне такого счастья. Слушай, а давай Гвидо наберем. Договоримся на вечер – деньгу передать.

– Завтра наберем, Андрюш. Сегодня отдохнем, а завтра с ним и встретимся. День хороший, и вечер портить не станем.

Отдыхающие добрели до причала на берегу Киш-озера. По дороге купили пива. Взяли напрокат водный велосипед с мятыми и наспех закрашенными гондолами. Скрипя несмазанной цепью, посудина отчалила от небольшого бетонного мола. Потягивая пиво и жмурясь от яркого солнца, Рома с Андреем неспешно крутили педали. Метрах в пятидесяти от берега конструкцию тряхнуло. Велосипед намертво встал.

– Кажется, мы на мель сели, – спокойно произнес Рома.

– Вот же везуха! Чуть ли ни на середине озера мель отыскать.

– С нашим везением мы в этой луже могли и на айсберг напороться, Андрюш. Но знак дурной.

– Ты знаешь, Ром, – плаваю я плохо. Пусть спасателей шлют. И хватит про дурные знаки.

Сняв легкие туфли, Хузин закатал джинсы. Осторожно ступил на проглядывающий в воде песок и, резко толкнув катамаран, запрыгнул обратно. Мимо проплывали две зеленых лодки. Отдыхающие с интересом наблюдали за операцией по спасению плавсредства.

– Может, после водной прогулки в зоопарк сходим? Обезьянок конфетками покормим, – предложил Андрей.

– Хватит на сегодня культурной программы. Если в зоопарках что-то случается, то для посетителей непременно с увечьями или летальным исходом.

– А если пойдем в шашлычку – наверняка много выпьем.

– Ты думаешь, Матвеич просто так нас в отпуск отправил? Нет, Андрюша. Он человечный. Знает – сразу бросить нам удастся вряд ли. Тем более после такого мощного разноса на ковре. Вот и дал нам возможность недельку погулять.

На веранде небольшого кафетерия было шумно. Подвыпившие юноши эмоционально обсуждали спортивные новости. Галдела небольшая цыганская семейка. Женская компания громко восхищалась похождениями неизвестной Верки. Дожевав последний кусок шашлыка, Андрей отыскал в кармане двухкопеечную монету и отправился звонить домой. Обратный путь от автомата до кафе он бежал. Увидев несущегося по аллее друга с испуганным лицом, Рома привстал.

– Ромка… Ром, за мной приходили. Светка ревет вовсю. Говорит, что обыск был в доме.

– Значит, не за тобой одним приходили. Просто у меня дома никого нет. Вот тебе, Андрюша, и тот самый пи. дец, который пообещал Шнапсте.