Михаил Шахназаров - Слева молот, справа серп

– Увеличение хера при помощи гормонов официальная медицина тоже наверняка не признает.

– Зоя, давай не будем вспоминать официанта и смеяться над его бедами.

– Только в том случае, если ты мне дашь слово, что закодируешься.

Рома и сам был не прочь бросить алкоголь, но Зоино условие показалось ему посягательством на свободу. И все же после недолгих препирательств он согласился.

К приезду Виктора Матвеича в редакции готовились. Проветрили все кабинеты. Украсили подоконники и столы вазочками с живыми и искусственными цветами. По коридорам, не переставая улыбаться, сновали подхалимы и стукачи. Услышав, что в коридоре затихают радостные возгласы приветствий, Шиндельман направился к Стельнову. Иосиф Натанович получил в подарок брелок с надписью «Balaton», пачку жевательной резинки для сынишки и зеленую панаму с большими полями для супруги. Заму не хотелось портить настроение шефа в первый же рабочий день. Но умолчать о поступке Марьина с Хузиным он не имел права.

– Значит, говоришь, они теперь на увеличении херов специализируются, Иосиф, – медленно выговорил Матвеич. – Во всем, гаденыши, талантливы, во всем.

– Витя, к тому, что от них всего можно ожидать, я, давно привык, – эмоционально жестикулируя, отвечал Шиндельман. – Но такого!!! Правда, и официант дебил дебилом. Притащиться в редакцию газеты с таким предложением! Он бы еще в «Известия» или «Правду» отписал. Витя, ты бы видел, как он в моем кабинете своим отростком тряс… Натурально вытащил х. й и линейку к нему, линейку давай прилаживать. У меня была мысля партизаном его по башке садануть, благо сдержался. До сих пор кажется, что это не со мной было.

– Факт. Из активных идиотов этот Шнапсте. Но ведь они вполне могли его культурненько выпроводить. Или в своем стиле, то есть – бескультурненько. Но разве можно упустить такой случай? И над идиотом поиздеваться, и денежек срубить.

– Витя, главное, что дело это можно замять. Напиши этот Шнапсте сразу заявление в органы… Ну ты и сам понимаешь.

– Я-то понимаю. Я все понимаю… А как думаешь, Иосиф, у капиталистов и вправду такие вот лекарства на вооружении имеются? Вдобавок к идеологическим инструментам, ракетам и авианосцам.

– Думаю, вполне возможно. Им ведь все равно, на чем деньги зарабатывать. На жвачке или на удлинении пенисов. А почему спросил, Вить?

– Да и сам не знаю. Просто оно, может, и жаль, что такие пилюли в наших аптеках не продаются. А то было бы чем себя занять таким охламонам, как Андрей с Ромой.

Перед тем как вызвать к себе Марьина с Хузиным, Стельнов решил побеседовать с Зоей. Убеждал повлиять на Рому, который, по словам Матвеича, является заводилой и виновником их бед. Советовал подумать над рождением ребенка. Всплакнув, Зоя со всем соглашалась. Говорила, что и ей самой все это сильно надоело. Когда дверь за девушкой закрылась, Матвеич подошел к шкафчику и, выпив рюмку «Московской», закурил. На робкий стук в дверь громко ответил: «Войдите».

– Здравствуйте, шеф! С приездом вас. А как загорели, Виктор Матвеич! – с порога восхитился Хузин. – Как Гойко Митич.

– Просто фантастически выглядите, шеф, – подхватил Марьин. – Прямо лучитесь здоровьем.

Глубоко затянувшись, Матвеич выпустил пару колечек дыма:

– Гойко Митич? Ну хорошо, не как Жан Маре. А больше ничего мне сказать не хотите?

– Еще как хотим, – начал рапортовать Рома. – Вчера вернулись из поездки на «Поезде дружбы». Читателей ждет интереснейший материал о сборе яблок. Самолично два дня отработали наравне с колхозниками и передовиками завода «ВЭФ».

– Интереснейший материал, говорите? Это хорошо, – играл на паузе Матвеич. – Это просто великолепно. И яблок собрали, и водки не пили, да?

– Вы же видите, Виктор Матвеич, – сделал удивленные глаза Марьин. – Трезвость стала нашим знаменем.

– Приятно слышать. Теперь вы, значится, знаменосцы трезвости. Момент, безусловно, положительный. А в остальном все гладко? Никаких проблем нет?

– Ну… сами понимаете. Все гладко в этой жизни не бывает. Где-то нормально, а где и не совсем.

– Это точно. Где-то жарко, а где-то и морозы. Где-то мелко, а где-то так глубоко, что и не выплыть. У кого-то есть мозги, а у кого-то их меньше. У кого-то длиннее, а у кого-то короче. Не правда ли, удлинители ху. вы?! – перешел на крик главный.

И Андрей и Рома понимали, что первый разговор с главредом будет далек от полученных в Венгрии впечатлений. На этот раз они приняли решение молчать, потому как столь серьезных провинностей за ними до случая со Шнапсте не числилось.