Эстер Лаврова - О пользе шарлатанства

– Рот не разевай! – буркнула тетка, поднимаясь по сколотым ступеням, держась свободной рукой за облупленную стену, так как перил на лестнице не было. Я, молча, следовала за ней, брезгливо подбирая полы своего пальто и озираясь на выбитые окна этажей и обшарпанные двери квартир.

– Не удивляйся! Дом этот под снос скоро пойдет! И мы вместе с ним! – моя попутчица противно захихикала и закашлялась.

Наконец мы остановились перед одной из таких обшарпанных дверей. Рыжая тетка запустила руку за пазуху и извлекла из недр своей необъятной груди большой ключ. Щелкнул замок, дверь со скрипом поехала внутрь темного коридора. Она жестом поманила меня.

– Заходи, милочка, не теряйся. Знаешь же, ведь, зачем пришла!

Как только я переступила порог странной квартиры, свет включился моментально и очень неожиданно. Хозяйка с грохотом опустила корзину на пол, просеменила вперед, открыла еще одну дверь. Я очутилась в просторной светлой комнате с двумя окнами без занавесок, в которой кроме старинного двустворчатого гардероба, рассохшегося от времени, и большого круглого стола со стульями не было больше никакой мебели. Паркет поскрипывал под моими ногами. Мне очень не нравилась эта комната, настораживал странный тяжелый запах то ли плесени, то ли сердечных капель с истекшим сроком годности. Однако дороги назад уже не было. Помимо настороженности и неприязни ко всему происходящему на моем пути меня держали безудержное любопытство и тайна.

Тетка слегка подтолкнула меня в спину.

– Проходи, не смущайся. Садись за стол и жди меня. Я только переоденусь!

Она скрылась в коридоре, который снова стал темным, а я осторожно присела на край стула возле стола и расстегнула пуговицы пальто.

Самое интересное то, что я не разглядела изначально, стало проявляться в поле моего зрения постепенно. Я бросила беглый взгляд на стены комнаты, покрытые выцветшими с годами и засаленными обоями, и обратила внимание на большой пестрый ковер ручной работы, который словно выступил из блеклых красок старых обоев. Он висел немного неровно и занимал почти всю левую от меня стену. Как же я не могла его заметить сразу? Такой яркий и насыщенный рисунок, причудливые формы, странные изображения невозможно было не заметить! На фоне полупустой и бесцветной комнаты ковер выглядел прекрасным произведением ткацкого искусства. С раскрытым ртом я рассматривала необычный орнамент ковра в виде разноцветных ромбов на абсолютно черном фоне, извивающихся золотистых веточек с маленькими шишечками, тянущимися вдоль краев и соединяющимися в центре в круги разного уровня, напоминающие изображение водяного омута. Я встала и медленно подошла к стене. Рука сама потянулась к ковру, пальцы ощупали мягкий и шелковистый ворс. Ковер буквально притягивал меня к себе. Мне показалось, что от ворса исходит тепло. Однако больше всего меня поразил то факт, что вблизи рисунок быстро терял форму и сливался в одно разноцветное пятно. Я зажмурилась и тряхнула головой, а потом быстро открыла глаза. Что за наваждение – рисунка по-прежнему не было! Я снова зажмурилась и отошла на достаточное расстояние. Открыла глаза – ромбики, веточки и шишечки вернулись на место!

– Не может быть! – пробормотала я, подходя снова к стене с ковром и видя собственными глазами, как рисунок снова начинает сливаться.

«Может, у меня дальнозоркость развилась?» – думала я, вновь протягивая машинально пальцы к мягкому ворсу.

– Не трогай черного! – раздался пронзительный голос хозяйки ненормального жилища.

Я едва не вскрикнула от испуга и одернула руку от ковра.

– Господи! Как Вы меня напугали!

– Больно ты любопытная, голубушка! – ответила на мой возглас рыжая тетка.

Она стояла по средине комнаты, одетая в длинный шелковый халат цвета ультрамарин и держала подмышкой свежую скатерть. Огненные волосы на этот раз были опрятно расчесаны и стянуты на макушке в увесистый пучок. Женщина взмахнула руками, и скатерть плавно опустилась на стол. Она разгладила ладонями едва заметные морщинки на белой ткани и улыбнулась, сверкнув золотыми коронками.

– Это живой китайский ковер эпохи династии Цин! – произнесла загадочно хозяйка. – Садись к столу, милочка!

– Что значит, живой?! – моему удивлению не было предела.

– Много будешь знать – скоро состаришься! – она цокнула языком и нахмурила почти бесцветные тонкие брови.

Я сняла пальто, повесила на спинку расшатанного стула и снова села за стол.