Джеймс Клавелл - Благородный Дом. Роман о Гонконге.

— Вот как?

Теперь Роузмонт уже не говорил, а скрежетал:

— Для начала: мы только что узнали от наших источников в Кантоне, что вчера вечером накрыли Фэн-фэна и всех ваших парней. Прикрытия у них больше нет — они провалены. — Заметно было, что Армстронг и Брайан Квок в шоке. Однако Кросс по-прежнему пристально смотрел на американца, не обнаруживая никаких эмоций. — Должно быть, это заслуга «крота», Родж. Должно быть, это случилось из-за тайбаневских бумаг АМГ.

Кросс кинул взгляд на Брайана Квока:

— Воспользуйтесь экстренным радиокодом. Проверьте эту информацию!

Брайан Квок поспешно вышел, а Роузмонт повторил:

— Они провалены, бедолаги.

— Мы это проверим, что бы там ни было. Что ещё?

Роузмонт безрадостно усмехнулся.

— Следующее: почти вся информация, что была в тайбаневских бумагах АМГ, гуляет среди разведчиков в Лондоне — на стороне противника.

— Боже, покарай всех предателей, — пробормотал Армстронг.

— Да, именно так я и подумал, Роберт. Дальше, ещё один небольшой перл: смерть АМГ не результат несчастного случая.

— Что?

— Кто его убил, неизвестно, зато известно как. Мотоцикл был сбит машиной. Ни марки, ни номера, никаких свидетелей, пока ничего, но он был сбит — и, конечно, по приказу отсюда.

— Почему тогда меня не проинформировал об этом «Источник»? Почему информация поступает от тебя?

Голос Роузмонта зазвучал резче:

— Я только что говорил по телефону с Лондоном. Там сейчас шесть утра, так что, может быть, ваши люди планируют известить тебя, когда приедут в офис, а сначала не спеша съедят замечательную яичницу с беконом и выпьют свою чертову чашку чая!

Армстронг бросил короткий взгляд на Кросса и захлопал глазами, ошарашенный выражением его лица.

— Я… я прекрасно понял, что ты хочешь сказать, Стэнли, — процедил Кросс. — Что дальше?

— Мы передали вам фотографии парней, которые вырубили Воранского… И что?

— За домом установлено наблюдение. Эти двое так и не появились, поэтому рано утром я устроил там облаву. Мы обшарили весь дом, комнату за комнатой, но никого похожего на людей с фотографий не нашли. Мы искали битых два часа, но не обнаружили ни потайных дверей, ни чего-либо подобного. Их там не было. Возможно, твой человек ошибся…

— Только не на этот раз. Марти Повитц был уверен. Мы вели наблюдение за домом, как только вычислили адрес, но какое-то время слежки не было ни с парадного, ни с заднего входа. Думаю, их кто-то предупредил, и это опять был наш «крот». — Роузмонт вынул копию телекса и протянул Кроссу. Прочитав, тот побагровел и передал листок Армстронгу.

Расшифровано. От Директора, Вашингтон, Роузмонту, заместителю директора бюро в Гонконге. Синдерс из Эм-ай-6 доставит приказ от «Источника» в Лондоне о том, что в пятницу вы идете вместе с ним, чтобы засвидетельствовать передачу бумаг и немедленно получить фотокопии.

— Ты получишь свой экземпляр сегодняшней почтой, Родж, — сообщил американец.

— Можно оставить это у себя? — спросил Кросс.

— Конечно. Кстати, мы тоже присматриваем за Данроссом. Мы…

— А нельзя ли попросить вас не вмешиваться в сферу нашей компетенции?! — зло проговорил Кросс.

— Я же говорил, ты влип по уши, Родж! — Роузмонт с натянутым видом положил на стол ещё один телекс.

Роузмонту, Гонконг. Вам следует передать данное сообщение главе Эс-ай лично. До дальнейших указаний Роузмонт уполномочен действовать независимо в части оказания помощи по раскрытию вражеского агента и так, как он сочтет нужным. Он тем не менее должен оставаться в рамках закона и извещать вас лично о своих действиях. «Источник» 8-98/3.

Роузмонт видел, что Кросс готов взорваться, но тот сдержался и спросил только:

— Какие ещё полномочия ты получил?

— Никаких. Пока. Дальше: мы будем в банке в пят…

— Вам известно, где Данросс хранит папки?

— Об этом уже весь город знает. Я же говорил: ваш лазутчик работает сверхурочно. — Роузмонт вдруг вспыхнул: — Брось ты, Родж, ради бога! Ты же знаешь: стоит поделиться с кем-то в Лондоне свеженькой информацией, и об этом будут знать все! У нас тоже не все гладко с соблюдением секретности, но у вас ещё хуже! — Американцу потребовалось большое усилие, чтобы остыть. — Мог бы и не темнить, что не получилось с Данроссом. Избавил бы всех от большой головной боли и унижения. Кросс закурил.

— Может быть, а может быть, и нет. Я хотел сохранить все в тайне.

— А ты разве не помнишь, кто я? Я же на вашей стороне!