Джеймс Клавелл - Благородный Дом. Роман о Гонконге.

— На покой? — переспросил У, подводя её к тому, что его интересовало. — Откуда может быть столько денег, Старшая Сестра? Ты же сказала, что тебе ничего не платят…

— А-а, — самодовольно надула щеки старуха. — У меня есть очень важный знакомый.

— А что это за знакомый?

— Очень важный деловой знакомый, которому нужна моя помощь! Я оказалась для него очень полезна, и он обещал мне огромную сумму денег…

— Ну, ты это все придумала, Старшая Сестра, — засмеялся он. — Я что, глупый чужак, кот…

— Говорю тебе, мой знакомый такой важный, что может держать в страхе весь этот остров!

— Таких людей нет!

— О, есть, есть! — Она снова понизила голос и хрипло прошептала: — А Вервольфы?

Очкарик У уставился на неё, открыв рот:

— Что?

Она снова фыркнула, довольная эффектом, который произвело её откровение.

— Да-да.

Ошеломленный молодой человек постарался собраться с мыслями и быстро прикинуть, что к чему. Если это правда, он получит вознаграждение, и продвинется по службе, и, возможно, его переведут в особую разведслужбу, Эс-ай.

— Ты все это придумала!

— Разве я стану врать земляку? Говорю тебе, мой знакомый — один из них. Ещё он 489, и его Братство будет самым богатым во всем Гонконге.

— И-и-и, ну и повезло же тебе, Старшая Сестра! Когда снова встретишься с ним, пожалуйста, спроси, может, ему нужен кто-то вроде меня. Я вообще-то по профессии уличный боец, но моя триада небогатая, предводитель тупой, да ещё и чужак. А он из Нинтока?

— Нет. Он… он мой племянник, — сказала она, и молодой человек понял, что это неправда. — Я увижусь с ним позже. Да, он придет чуть позже. Он должен мне кое-какие деньги.

— И-и-и, это хорошо. Только не клади их в банк. И конечно же, не в «Хо-Пак» или…

— «Хо-Пак»? — подозрительно переспросила она, и её маленькие глазки мгновенно сузились, затерявшись в складках лица. — Почему ты говоришь о «Хо-Пак»? При чем здесь «Хо-Пак»?

— Ни при чем, Старшая Сестра, — выпалил У, проклиная себя за то, что сболтнул лишнее, и понимая, что теперь она будет настороже. — Просто видел очереди сегодня утром, вот и все.

Она кивнула, но осталась при своем подозрении. Потом, увидев, что её курица уже упакована и готова, поблагодарила его за чай и пирожное и заковыляла прочь, что-то бормоча про себя. Он с большой осторожностью последовал за ней. Время от времени она оглядывалась, но его не заметила. Успокоившись, она пошла к дому.

Человек из ЦРУ покинул машину и быстро направился в Главное управление полиции. В бюро информации его приветствовал сержант в форме:

— Добрый день, мистер Роузмонт.

— У меня встреча с мистером Кроссом.

— Да, сэр. Он ждет вас.

Роузмонт с угрюмым видом прошел к лифту. «От этого треклятого, убогого острова просто тошнит, и от чертовых англичан тоже».

— Привет, Стэнли. — Это был Армстронг. — Что ты здесь делаешь?

— О, привет, Роберт. Встречаюсь с твоим шефом.

— Я сегодня уже имел это сомнительное удовольствие. Ровно в семь ноль одну.

Двери лифта открылись. Роузмонт вошёл, Армстронг за ним.

— Надеюсь, у тебя хорошие вести для Кросса, — зевнул Армстронг. — Настроение у него просто отвратительное.

— Вот как? Ты тоже на эту встречу?

— Боюсь, что да.

Роузмонт вспыхнул.

— Черт, я просил, чтобы были только свои.

— Я свой.

— Ты-то точно, Роберт. И Брайан тоже, и все остальные. Но один ублюдок — нет.

Шутливого настроения Армстронга как не бывало.

— Вот как?

— Да, вот так. — Больше Роузмонт ничего говорить не стал. Он понял, что задел англичанина, но ему было наплевать. «Ведь это правда, — с горечью думал он. — Чем быстрее треклятые „лайми“ [164] «Лайми» — старинное прозвище британцев, особенно моряков, принятое среди американцев и канадцев. Происходит от употребления сока лайма в качестве средства от цинги на британских военных и торговых кораблях в XIX в. откроют свои глаза, тем лучше».

Лифт остановился. Они прошли по коридору, и Брайан Квок провел их в кабинет Кросса. Роузмонт почувствовал, как за ним закрылись задвижки, и подумал: «Как это все, черт побери, глупо и бесполезно. Какой он всё-таки болван!»

— Я просил, чтобы были только свои, Родж.

— Так ведь все свои. Роберт свой в доску, и Брайан тоже. Чем могу быть полезен, Стэнли? — Кросс был вежливо холоден.

— О'кей, Родж, сегодня у меня большой список для тебя. Во-первых, ты лично на сто процентов влип вместе со мной, всем моим департаментом, вплоть до самого директора в Вашингтоне. Мне приказано передать тебе — помимо всего прочего, — что внедренный в вашу контору агент на сей раз превзошел себя.