Юрий Морозов - Если бы я не был русским

Её лицо в обрамлении отжатых волос внезапно пронзило млечный путь воспоминаний и вытеснило его обломки из солнечного безумия настоящего времени. Она смотрела на Ивэна, выбиравшегося на твердь земную не очень твёрдым шагом, но магнитные силовые поля судьбы укрепляли его походку.

— Это опять вы! — сказала она без особого, впрочем, удивления. — Надеюсь, вы случайно проплывали мимо в поисках химчистки или салона для новобрачных.

— Да нет, — ответил слегка обескураженный Ивэн, — я не в химчистку, а к вам.

— Очень сожалею, но у меня перерыв на отдых от мужчин, так что если вы джентльмен… — И она навзничь сникла на песок.

Ивэн был несомненным джентльменом, но в некоторых случаях даже потенциальные англоманы возвращаются на родину.

— Афродита, и та выслушивала простых смертных, — задумчиво изрёк значительно обрусевший Ивэн, — а вы при уникальном сходстве с ней…

— Оставьте, пожалуйста, Афродиту в покое, тем более что я совсем не польщена вашим льстивым сравнением с этой доисторической распутницей. Да, откуда, кстати, вы знаете о её существовании? Мужчины нынче всё больше по автомобилям ударяют или, в наилучшем случае, по компьютерам. В Эрмитаж что ли забегали мимоходом между прочёсыванием магазинов?

— Вы угадали, забегал. Тем более что он у меня в 15 минутах ходьбы от дома, и одно время я даже получал зарплату за то, что забегал в него утром и выбегал только через восемь часов.

— А… тогда понятно. А здесь вы, что же, в командировке по изучению Афродит на пляжах черноморского побережья?

Но разговор, видимо, чем-то увлёк её, ибо теперь она приподнялась на двух локтях и полулёжа сарказмничала над тоскующим Ивэном.

— Вы шутите, а я всё время слышу голос внутри себя, и он шепчет мне: «Ивэн — это она. Это — она, Ивэн».

— Ивэн?

Ему почему-то не захотелось объяснять, что он не Ивэн, а всего-навсего Иван.

— Да Ивэн, а что в этом странного?

— Нет, ничего, только Ивэн вы или Жан-Жак Петров, но объясните мне или вслух вашему внутреннему голосу, что вам нужно от меня. Ведь вы преследуете меня с самой Одессы. Я запомнила вас случайно тогда на Дерибасовской. С вами была такая красивая девушка.

— А что за сутенёр гулял с вами в чёрных усах и лебедино-бело-снежных штанишках, если не секрет, конечно?

Она усмехнулась.

— Секрет невелик. Этот сутенёр мой муж. Но вы так и не ответили мне, что вам нужно от меня, почему вы меня преследуете?

— Я даже не знаю, что вам сказать такое правдоподобное. Может быть, что-то вроде того, что вы, как магнит, прошли мимо меня тогда в Петербурге, и я, как гвоздик, потянулся за вами.

— В Петербурге! Так вы следите за мной аж оттуда?

— Я не слежу. Хотел бы оторваться от вас, и не получается. В Москве вы тащили меня буквально волоком сквозь улицы, дома, вокзалы.

— В Москве я давно уже не бывала, а прямо из Питера поехала через Киев в Одессу.

— Из Киева на теплоходе?

— Да нет же, всё на поезде.

— Так кого же я видел в Москве в троллейбусе и на Киевском вокзале?

— Не знаю, во всяком случае, не меня.

— А на теплоходе, на Днепре ранним утром, четыре дня назад не вы стояли у борта?

— Тоже не я. Может быть, и сейчас вы видите не меня. Вы точно знаете, за кем гоняетесь? Афродит ведь нынче пруд пруди. Уже и на валюту их сбывают, не знают, куда деть.

— Ага, мой любимый хвост стал таким хитрым, что появляется где угодно, когда угодно и в любое время, вернее, в одном и том же обличье, лишь бы завлечь меня туда, куда ему нужно. Замечательно. Погоня становится всё более интересной.

— Что вы там бормочете?

— Ничего. Вы опять насмехаетесь надо мной, а я благодаря обману зрения или чуду всё равно нашёл вас.

— Ну хорошо, нашли, а для чего? Имейте в виду, я в вас не влюблена, так как вижу всего второй, вернее, третий раз, а отдаваться незнакомым мужчинам я не практикую.

— Я не знаю, для чего я вас искал, и насиловать вас не собираюсь. Для меня теоретическое согласие женщины гораздо важнее того, отдастся она мне физически или нет. Но в данном случае речь и не об этом. Что-то ведёт меня за вами со страшной силой. Я не знаю, что это, но кажется, не просто влечение или любовь…

— Может, душевная болезнь? — усмехнулась она.

— Вряд ли. А как вас зовут?

— Вероника.

— Поверьте мне, Вероника, я не сумасшедший, можно проверить коленные рефлексы. Они покруче ваших. Получилось так, что я пересёк полстраны, разыскивая вас, в то время, как первоначально собирался ехать на Памир. Но почему-то вы сбили меня с намеченного пути и повели за собой в эту бухту. Вот я сижу здесь и даже не знаю, почему, хотя полным незнанием отговориться невозможно, так как вы очень красивая женщина. Но я знаю действие женской красоты на себе. Оно совсем другого порядка, чем чувство, которое я испытываю, видя вас.