Леонид Сергеев - Летние сумерки

Старик только присвистнул.

— Ничего, помаленьку доберетесь.

Когда мы вышли к Днепру, в лицо наконец ударил ветер. После узкой Друти Днепр прямо подавлял своей ширью. По его фарватеру буксир тянул баржу, а вдоль берега сновали моторные лодки.

Увидев с обрыва воду, Челкаш заскулил и ринулся вниз. Я хотел было его окликнуть — не стоило терять время, самочувствие матери беспокоило меня не на шутку — но потом подумал, что десять минут ничего не изменят, и поспешил за ним.

Мы окунулись около дебаркадера, к которому был причален допотопный колесный пароход; из его трубы попыхивал дымок, терзаемый ветром. Рядом стоял тупоносый, похожий на утюг катер «Прогресс». В каюте виднелся мужчина, что-то завинчивающий пассатижами; под седой шерстью рук красовались татуировки. Мужчину песочила полная особа:

— У всех мужья как мужья. Лето проводят как люди. А ты только и копаешься в своем катере. Да пропади он пропадом…

— А что ж, в огороде, что ли, копаться?! — усмехнулся мужчина и подмигнул мне как единомышленнику.

Так же запросто, словно старым знакомым, мужчина показал нам тропу на мост через Днепр и объяснил, как отыскать перекресток на той стороне реки. Объяснил, ни о чем не расспрашивая, точно все это я знал и просто забыл.

Дальше идти стало полегче, но когда мы подошли к перекрестку, я уже снова заливался потом, как будто и не искупался полчаса назад. И Челкаш еле ковылял.

Через перекресток проходило немало машин, но около нас никто не останавливался. Я тянул руку, оттопыривал большой палец, показывая, что нам в одном направлении, укоризненно качал головой, взывая к совести, изображал вконец изможденного, чтобы сжалились, или, наоборот, расправлял плечи, корча из себя весельчака и балагура — прямо находку, а не попутчика. Целый час занимался этой клоунадой, и все бесполезно. А Челкаш сидел в трех шагах на обочине около рюкзака и с состраданием смотрел на мои потуги. На солнцепеке он чуть не падал в обморок, а вокруг, как назло, ни одного дерева.

Наконец один частник на старых, жутко дымящих «Жигулях» подрулил ко мне.

— Старина, выручай! — начал я. — Срочно нужно в Довск. Мать у меня заболела.

— Куда? В Довск? О, да ты с собакой! Не-ет! Еще сиденья испачкает и вообще… — он брезгливо поморщился и рванул от нас с удвоенной скоростью.

Смахнув пот, я присел на рюкзак и достал сигарету. Приветливо вильнув хвостом, Челкаш уткнулся в мои колени — не огорчайся, мол, все равно кто-нибудь нас возьмет.

И действительно, не успел я затянуться, как раздался скрежет тормозов и, подняв облако пыли, около нас застыла махина «КрАЗа», огромного грузовика, полного толстых досок. Из кабины выглянул пожилой шофер и, обращаясь не ко мне, а к Челкашу, бросил:

— Садись!

Челкаш сорвался с места, полез на ступень. Я открыл ему дверь, подсадил, потом подтащил рюкзак и тоже забрался в кабину.

Всю дорогу шофер разговаривал только с Челкашом и не переставая повторял:

— Хорошая собака, сразу видать. У меня точно такая же была, да не уберег ее. Погибла под машиной… Надо же, так похож на моего, прямо вылитый Анчар. Может, братья, а? Ты откуда, ушастый?.. Тяжеловато дорогу переносишь с непривычки-то? В окно особо не выглядывай, ветер глаза надует…

Грузовик тащился по шоссе, весь сотрясался от работы двигателя и раскачивался под тяжестью досок. На нас бежала тягучая лента дороги. Шофер разговаривал с Челкашом, а на меня даже ни разу не взглянул, хотя именно я отвечал на его вопросы, а Челкаш, разинув пасть, клевал носом.

Шофер не только довез нас до Довска, но и через какой-то каменный проулок доставил к автостанции, а когда я хотел расплатиться, презрительно оттопырил губы:

— О чем ты говоришь?! — и, все так же глядя мимо меня, добавил: — Береги собаку. Хорошая, сразу видать. У меня такая же была.

Проходящий автобус на Москву прибывал только поздно вечером, и билетов на него не было. Около кассы толпилось полсотни желающих уехать, еще больше сидело в тени на лавках среди узлов. Я окликнул Челкаша, и мы пошли на трассу.

До Москвы было больше пятисот километров. При удачном стечении обстоятельств это означало восемь часов пути, то есть мы могли бы оказаться дома засветло, но нам не повезло — в столицу никто не ехал. Даже в близлежащие города Славгород и Кричев прошло всего несколько легковушек, но, завидев нас, они включали прямо-таки бешеную скорость.

Солнце уже клонилось к горизонту. На окраине Довска, где мы находились, появлялись первые гуляющие парочки, старики выносили из дома табуретки и усаживались на тротуаре, чтобы посудачить и посмотреть, что творится на шоссе — основной артерии городка.