Джоди Пиколт - Девятнадцать минут

И тут услышал ее голос.

— Вопрос или желание, — предложила она.

Питер повернулся к ней.

— Вопрос.

— Ты меня ненавидишь?

Он опустил голову.

— Иногда.

— Я тебя понимаю.

— Вопрос или желание?

— Вопрос, — сказала Джози.

— Ты меня ненавидишь?

— Нет.

— Тогда почему, — спросил Питер, — ты ведешь себя так, словно ненавидишь?

Она покачала головой.

— Я должна вести себя так, чтобы соответствовать ожиданиям людей. Это часть… всего. Если я не… — Она ковыряла резиновую ручку своего костыля. — Это сложно. Ты не поймешь.

— Вопрос или желание? — спросил Питер.

Джози улыбнулась.

— Желание.

— Лизни подошву своей ноги.

Она рассмеялась.

— Я не могу даже ходить на подошве своей ноги, — сказала она, но наклонилась, сняла тапочку и выставила язык.

— Вопрос или желание?

— Вопрос.

— Трусишка, — сказала Джози. — Ты когда-нибудь был влюблен?

Питер посмотрел на Джози и вспомнил, как однажды они привязали записку со своими адресами к шарику с гелием и отпустили его в небо на заднем дворе своего дома в полной уверенности, что он долетит до Марса. А в ответ получили письмо от вдовы, которая жила в двух кварталах.

— Да, — ответил он. — Мне так кажется.

Ее глаза расширились.

— В кого?

— Этого не было в вопросе. Вопрос или желание?

— Вопрос, — сказала Джози.

— Когда ты в последний раз солгала?

Улыбка на лице Джози погасла.

— Когда сказала тебе, что поскользнулась. Мы с Мэттом поссорились, и он меня ударил.

— Он тебя ударил?

— Ну, не совсем так… Я сказала то, чего не следовало говорить, а когда он… ну, я потеряла равновесие и подвернула ногу.

— Джози…

Она опустила голову.

— Этого никто не знает. И ты не расскажешь, правда.

— Не расскажу. — Питер помолчал. — Почему ты сама никому не рассказала?

— Этого не было в вопросе, — ответила она, передразнивая его.

— Я задаю второй вопрос.

— Тогда я выбираю желание.

Питер сжал руки в кулаки.

— Поцелуй меня, — сказал он.

Она медленно наклонилась к нему, пока ее лицо не оказалось слишком близко, чтобы сфокусировать на нем взгляд. Ее волосы упали Питеру на плечи, словно занавес, а глаза закрылись. От нее пахло осенью — яблочным сидром, косыми солнечными лучами и первыми заморозками. Он почувствовал, как его сердце забилось, пойманное в его собственном теле.

Губы Джози остановились у самого уголка его рта, почти на щеке, а не на губах.

— Я так рада, что не застряла здесь одна, — застенчиво сказала Джози, и он ощутил вкус этих слов, сладкий, как ее мятное дыхание.

Питер опустил глаза и взмолился, чтобы Джози не заметила его эрекции. Он заулыбался так широко, что стало больно. Дело не в том, что ему вообще не нравились девушки, а в том, что нравилась только одна.

И в этот момент в металлическую дверь постучали.

— Есть тут кто-нибудь?

— Да! — закричала Джози, пытаясь встать на своих костылях. — Помогите!

Послышался грохот и удары молотка, скрежет лома между створками. Дверь распахнулась, и Джози быстро выбралась из лифта. Рядом с вахтером ее ждал Мэтт Ройстон.

— Я забеспокоился, когда ты не вернулась домой, — сказал он и обнял Джози.

«Но ты ведь ее ударил», — подумал Питер, а потом вспомнил, что дал Джози обещание. Он слышал, как она вскрикнула от удивления, когда Мэтт притянул ее к себе, поддерживая так, чтобы ей не нужно было опираться на костыли.

Питер отвез ноутбук и проектор обратно в библиотеку и закрыл видеокласс. Он решил, что первым делом необходимо вытереть круг у портрета Джози в школьном альбоме и удалить ее описание из списка злодеев в его видеоигре.

Он размышлял, как это удобнее сделать с точки зрения программирования, когда добрался до дома. Питер не сразу понял, что что-то было Не так — в доме не горел свет, хотя машины были на месте.

— Эй! — крикнул он, заглядывая в гостиную, столовую, в кухню. — Есть кто-нибудь дома?

Он нашел родителей на кухне, сидящих в темноте за столом. Мама, не мигая, посмотрела на него. Было видно, что она плакала.

Питер почувствовал, как что-то теплое проснулось в груди. Он сказал Джози, что родители не заметят его отсутствия, но оказалось, что это совсем не так. Его родители чуть с ума не сошли.

— Со мной все в порядке, — сказал он. — Правда.

Отец встал, моргая, чтобы прогнать слезы, притянул Питера к себе и обнял. Питер не помнил, когда его в последний раз так обнимали. Несмотря на то что ему было уже шестнадцать и он хотел казаться взрослым, он обмяк в объятиях отца и крепко прижался к нему. Сначала Джози, а теперь это? Похоже, это самый лучший день в жизни Питера.