Эльмира Нетесова - Заложники любви

— Да машина хрен с ней! Главное, что братан жив! — встрял Лукич.

— А что ему сделается? Он и не в таких переделках побывал и сухим из воды вылез. Так и в этот раз, через две недели его выписали. Ну, я к нему с разговором. Мол, давай компенсируй машину. Ведь из-за тебя без транспорта остался. А он оскаляется и предлагает:

— Возьми мой велосипед!

— Я чуть по фазе не поехал. Хотел ему еще одно лобовое столкновение изобразить, чтоб у него мозги на место встали. Но тут его баба встряла, давай совестить:

— Чего пристал, дай человеку поправиться, он еще ни в себе! Пощади брата, ведь он родной человек. Неужели твоя ржавая рухлядь дороже Борькиной жизни? — повисла у меня на руках. Короче, ушел я от них ни с чем. Поверите, они меня еще упрекнули за то, что я им на лечение не отслюнил. Вот где отморозки! Мне так обидно стало!

— На чем же порешили? Как договорились? — опросил Лукич.

— Раздел меня Борька как липку. Продал в деревне бабкин дом, какой она на обоих еще перед смертью писала, и ни слова мне не сказав, уехал отдыхать на море. Понятно, что просадил все деньги. Когда его спросил, где моя доля, он по локоть отмерил. Вот тут я ему нее высказал. Дал в морду от души. И ушел, прокляв козла. А он в суд заявление принес на меня. За моральный ущерб хотел сдернуть. Но не обломилось. А тут и я н милицию пришел работать. Про Борьку, честно говоря, забыл. Время прошло. Мы не общались. Я из-за него даже к родителям не ездил. Обиделся за все. Тут смотрю, привозят в наш отдел бабу. Всю как есть избитую. Лица нет, сплошной синяк. Я и внимания не обратил на нее, сколько таких за день привозят, сами знаете, ни счесть.

Мужчины у костра согласно закивали головами.

— А тут слышу, окликает меня по имени. Я всмотрелся, узнал жену Бориса. Она и сказала, что случилось,— хмыкнул Шурка и продолжил:

— Борька жадным был всегда. Но я не думал, что до такой степени. Жена его втихаря свой вклад на книжке завела, на всякий случай. Ведь она не из его денег брала, из своих, сама в торговле работала. А Борька требовал, чтоб все деньги у него были. Но разве может женщина прожить без заначки от мужика? Такого не бывает. А Борька, как назло, решил купить машину и собирал на нее каждую копейку. Жене эти колеса были по барабану. Она ими не болела. Тут же, как на горе, брат залез к ней в сумку и увидел сберкнижку. Поначалу обалдел, потом потребовал, чтоб жена закрыла свой счет, а деньги ему отдала. Баба тоже по локоть отмерила. Вот тут и началась свара. Чуть не убил Феньку, душить пытался, голову пробил, за топор хватался. Кулаками так вломил, все требовал сознаться, кто давал ой деньги, и для чего копила их? Вот так его заклинило. Хорошо, что соседи вызвали милицию, и та быстро приехала. Борьку в психушку отправили мигом, а бабу! к нам, чтоб разобраться, кто шухер заварил. Ну, невестку быстро домой отправили, а братан и нынче с психами тусуется. Вот такие теперь родственнички, лучше б их и не было никогда!

— Больной он у тебя. Параноик! Это очень серьезно. И, что самое плохое, та болезнь неизлечима. Она до смерти, как клеймо, вместе с завистью рождается. Ты его навещал в больнице? — спросил Лукич оперативника.

— Ну, я же не параноик! Зачем попрусь к придурку? Сам понемногу пережил случившееся. Жена поначалу пилила. Но я ее отгавкал один раз, чтоб душу не царапала, с месяц дулась, теперь отстала, а я за это время; «шестерку» купил. Тоже подержанную, но моложе той, «копейки». Вот тут легче стало. Забыли прошлое вместе с родственниками. От них кроме неприятностей ни черта не получишь. Я из-за братана со стариками разругался вдрызг и в деревню к ним не езжу.

— А вот это зря! Им обоих жаль. Но твои возможности лучше Борькиных, хотели вас подравнять по условиям, но коряво получилось, старики в том не виноваты. На них обижаться не стоит. А Бориса прости. Ему собственная жизнь — самое большое наказание, потому что радости в ней не видит. Все мимо его разума и сердца идет, все не впрок. Он сам себя каждый день убивает жадностью и обидами. В конце концов, самого себя погубит. Прости его! И сам стерегись такой участи. Не требуй с него за разбитую машину. Это гнусно и подло по отношению к брату. Радуйся, что он выжил. Машину купить можно, а вот брата попробуй, сыщи! Какой бы ни-был, он родной человек! Сочувствия тебе не хватает. Ведь Борис за деньги чуть жену не убил. Надолго мог в тюрьму загреметь...

— Кто б о нем печалился!

— Эх-х, ничего ты не понял, молодой, не дорожишь своими. А как думаешь, у всех хорошая родня? Нет, дружок! У каждого из нас свои горбы. Вон, родные дети, еще не выросли, а уже достают до печенок, курят, гуляют