Эльмира Нетесова - Заложники любви

— Мамка, это моя жена. Она будет жить с нами!

— Ну, коль так, нехай живет. Мне не жалко. Я ей слова не сказала. Они вместе на заводе работали, в одном цехе. А потом стала серчать на невестку, по углам ее белье вытаскивала всякий раз. И все как есть грязное. Стирать ленилась. Я ее позвала, сказала, что бабе следить за собой нужно. Она надулась, обиделась, не стала со мной говорить. За один стол не садилась. Одна ела. Ну и хрен с ней! Живи, как хочешь!

— Кто из вас готовил? — перебил Лукич.

— Само собою я!

— А она чем занималась?

— Як ним в комнату не ходила подолгу. Не знаю, как они там кувыркались! Только ее белье вытаскивала из-под койки.

— Даже после замечания?

— А ей, что в лоб, что по лбу, все едино. Ну, когда поняла, сыну показала, какая у него жена, и выговорила, что в дом грязнулю и лентяйку привел, будто со свалки бомжиху приволок. Высрамила Леху, что сослепу на нее запал и не той головой думал, прежде чем в дом приволок. Ох, и обиделся. Я по глазам увидела, хотя слова мне не сказал, пошел к ней в комнату и двери за собой закрыл молча. А вскоре услышала, ругаются меж собой. Я хотела помирить их. Они изнутри закрылись на крючок. Едва стемнело, глядь, Ленка вышла. С чемоданом и сумкой в руках. Спросила, куда собралась на ночь глядя? Она мне такое набрехала, что сама открыла ей двери и велела выметаться навовсе и без возврата. А утром Леха ушел. Вроде как на работу. Даже не предупредил, что из дома насовсем решился уйти и меня одну бросить. Ни в чем не упрекнул, не поругал, молча сбежал, как барбос. А почему? За что осерчал? Я его по всему городу обыскалась. На завод приходила. Но меня вахта к сыну не допустила. Сказали, что не положено заходить в цех посторонним людям. Выходит по ихнему, я — мать, чужою стала! — заплакала баба.

Лукич хмурился. Он понимал женщину. Но чувство-нал, что та не договаривает главное.

Лешка был спокойным, уравновешенным парнем, какой обдумывал каждое свое слово и поступок. Этот не мог уйти от матери не задумываясь, бросить на произвол. И Лукич задумался, как быть?

— Помогите, Егор Лукич! Воротите сына! Ну, как и без него? Он хозяин в семье и в доме. Мне одной куда деваться? Себе не нужной сделалась.

— А если он с женой помирился и вернется только с нею? Тогда как?

— Не-ет, с нею не надо! Она меня так облаяла, век не прощу! Дурой назвала, разлучницей, сволочью и бешеной собакой, еще гнилой трандой! Глянула б на себя грязная лоханка, дрянь облезлая! Ни за что в дом ее не пущу! Полно девок в городе! Пусть путевую найдет и приводит, никто ему не помешает, но не эту стерву стебанутую. Не признаю ее и не пущу,— зашлась в метрике женщина.

— Да вы успокойтесь! Чего реветь? Ваш сын жив и здоров. У него все в порядке. Зачем Лешку оплакивать. Вам надо встретиться и поговорить.

— А как, если сын меня видеть не хочет!

— Он раньше уходил от вас или это впервые случилось?

— Давно, лет пять назад сбегал. И тоже из-за девки! Жениться на ней хотел. А она из шлюх. На целых восемь лет старше сына, весь Рим и Крым босиком прошла. Не только алкаши, даже все бомжи ее знали. Вот я и вцепилась в него, не дозволяла осрамиться. Так он к ней сбежал в чем был. Я его отловила, надавала по ушам, домой воротила. Потом неделю дома держала, пока не извела всех лобковых, каких на ней нацеплял. Хорошо, что не хуже подхватил на старой уродке. Конечно, парнишка хороший, вот и сигают на него всякие.

— Один жить все равно не будет. Все ж он мужчина.; Когда-то семью заведет. И вам нужно будет смириться, в чем-то уступить. А матери всегда не хотят отдавать своих сыновей чужим женщинам и обязательно найдут у них недостатки.

— Лукич! Я буду рада, если придет нормальная баба,, какая станет любить сына. Я это увижу сразу.

— Но ведь две уже не угодили!

— Я говорю о бабах! А эти сволочи!

— Ладно, погодите, давайте попробуем все вместе поговорить, втроем. Но не кричите и не обзывайте Лешу. Этим оттолкнете навсегда. И еще запомните, я не гоню его из общежития, он никому не мешает. Если попытаетесь оскорбить или унизить, никогда здесь сына не увидите. Я только хочу помочь вам обоим разобраться по: сути. Договорились? — спросил бабу, та поспешно закивала головой.

Комендант вышел из кабинета. А вскоре вернулся вместе с Лешкой. Тот жил на первом этаже и не знал, зачем его позвал Егор.

Войдя в кабинет, увидел мать, нахмурился, поздоровался сквозь зубы. Он никак не ожидал увидеть здесь родительницу и, оглядевшись по сторонам, сел поодаль от нее, собрался в настороженный, колючий комок.