Эмманюэль Роблес - Однажды весной в Италии

До сих пор все шло благополучно. Они спокойно прошли первую проверку на выезде из Рима, около Понте Салярио, моста через небольшой приток Тибра. Несколькими километрами дальше немецкие жандармы лишь проверили документы Луиджи и паспорт машины, а шофером не поинтересовались, словно бы пассажир уже был достаточной гарантией его благонадежности. Каждая оставшаяся позади застава вызывала в памяти Сент-Роза сны, которые он видел, и бесконечные кольца каких-то крепостных стен, которые появлялись в его ночных кошмарах. Время от времени Сент-Роз обменивался с Луиджи несколькими словами. Но всякий раз мысль о Сандре как бы становилась между ними, мешала ему. Когда они проезжали через деревни, Луиджи показывал ему местные достопримечательности — красиво украшенный фасад, герб на фронтоне дома, деталь старинного фонтана. У Сент-Роза давно сложилось определенное мнение о Луиджи, но теперь оно казалось ошибочным — это был деликатный, образованный человек, который весьма тактично делился с Сент-Розом своими познаниями.

Военные машины на дороге появлялись редко — видимо, опасались налетов союзников. Валявшиеся на обочинах почерневшие остовы грузовиков вермахта свидетельствовали об успехах патрулирующих «Мустангов», «Спитфайеров» и «Сандерболтов». «Фиат» продолжал взбираться по горным склонам, и вот в свете апрельского утра Сент-Роз и Луиджи увидели плакаты, извещавшие: «Achtung! Bandengebiet!» Партизанская зона. По мнению Луиджи, встреча с группой партизан была не безопасной, если они узнают, что машина принадлежит учреждению.

— Я всегда ношу на шее военный жетон, — сказал Сент-Роз.

— Будем надеяться, что вы успеете его достать. Вообще-то они ребята неплохие, но всегда слишком спешат.

А Сент-Роз думал о том, что обманул доверие человека, рисковавшего сейчас из-за него своей жизнью и свободой, и всякое воспоминание о Сандре он так настойчиво отгонял от себя, словно Луиджи мог догадаться. Но что же знал он о своей жене? О ее жизни, поведении, чувствах? Подозревал ли ее? Сент-Роз ловил себя на том, что следит за его лицом, за интонациями. Он думал, что ему скоро тридцать и что он уже приближается к вершине, за которой виден склон. Но как же трудно неотступно идти туда, куда ведет сердце! И как занять свое место на земле, не причиняя горя другим? Он осторожно вел машину; по пути встречались бедняки, работавшие на полях. Иной раз мощные автомобили немецких связных на полном ходу обгоняли его «фиат».

После одного поворота им встретились фашистские полицейские, сооружавшие заграждение из старых бочек. Их было человек десять, все в форме, молодые, со злыми лицами. На откосе справа виднелась надпись на немецком и итальянском языках: «Внимание! Партизаны! Оружие держать наготове». Это новое «кольцо» они прошли с такой же легкостью, как и прежние. И на этот раз, внимательно проверив документы Луиджи, военные едва взглянули в бумаги Сент-Роза. Новым было лишь то, что офицер, командир отряда, посоветовал им быстрее ехать через лес и по возможности избегать всяких остановок. В этот момент на высоких холмах, покрытых соснами, раздался выстрел. Звук его подхватило мелодичное эхо, словно кто-то тронул струну арфы.

— Можете ехать! — сказал офицер.

На нем были черные перчатки. Серебряные знаки — череп и скрещенные берцовые кости — сверкали на его офицерском кителе, и он улыбался, желая подбодрить проезжающих. Сент-Роз включил мотор, объехал бочки и заметил, что дальше деревья росли теснее и их залитые солнцем макушки почти сходились, так что дорога шла как бы в зеленом туннеле. Сент-Роз снова думал о том, что из-за него Луиджи подвергает себя опасности, и сердце его замирало всякий раз, когда спутник обращался к нему. Он боялся услышать что-нибудь вроде: «Знаю я вам цену — не больно она велика!» Но каждый раз, когда Сент-Роз поглядывал на него в зеркальце, он видел все такое же невозмутимое лицо. Только один раз Луиджи сказал, как бы разговаривая сам с собой:

— У них отличные снайперы.

Сент-Роз промолчал. Он видел впереди лес, а над ним безоблачное молочно-голубое небо. И дорога тянулась бесконечно, и, быть может, один из этих снайперов уже следил за ними в оптический прицел своего ружья. Но знает ли о чем-нибудь Луиджи? Догадывается ли он, что было между Сандрой и им, Сент-Розом? Поздно, слишком поздно думать об этом. Справа по склону холма цепочкой вытянулись полицейские, направив винтовки в сторону леса. Большинство из них не проявило никакого интереса к автомобилю и продолжало стоять в настороженной позе. Еще несколько километров, затем справа на пустынной дороге гулко раздался одиночный выстрел.