Сергей Минаев - The Телки. Повесть о ненастоящей любви

— Ты, скотина, это еще долго будешь мне вспоминать? И не называй меня зайкой. Ты знаешь, я это ненавижу.

— Окей. Ты не оставляешь мне выбора. Что делать, если я обречен быть мистером-метеором! Ведь лучше меня это никто не сделает, не так ли?

— Удивительно, каким волшебным образом действует на тебя перспектива потери бабок…

— Дураку ясно. Постараюсь быть везде. I'm all over, baby. Давай дальше. Что там у нас со звонками?

— Подожди про звонки. У нас есть некоторые проблемы.

— У нас с тобой уже есть проблемы? — (Как это могло случиться, мы даже не спали вместе!)

— Да. Фотосессию мы подписали, прямо сказать, отвратительно.

— В каком смысле? Где мы ошиблись?

— Где? Да практически везде. С чего бы начать? — Вера закашлялась. — К примеру, коротко стриженный мальчик, которого ты назвал украинским дизайнером Шляхтичем, оказался совсем даже девочкой.

— Как понять?

— Так. При ближайшем рассмотрении это оказалась жена Лимонова.

— Вот подставила! — не выдерживаю я. — То есть немудрено и ошибиться. Сама виновата, если под мальчика постриглась.

— Андрюша, ни в чем она не виновата. Это ты меня втянул в эту авантюру. Кроме того…

— Так, погоди. А что же делать-то? — Я пытаюсь быстро сообразить, успею ли подскочить в офис до конца верстки.

— Да ничего, — устало вздыхает Вера, — я уже все сделала. Обратилась перед сдачей к девчонкам из рекламного, они исправили.

— Вера, да ты гений!

— Ты удостоил меня комплимента? Повтори еще раз, а то подумаю, что мне приснилось.

— ГЕНИЙ! — кричу я. — Разрулила все сходу!

— Это еще не все. Есть настоящая проблема.

— Ну что опять не так? — капризно спрашиваю я.

— На диктофоне нет интервью с Бухаровым, три раза проверяли.

— Как нет? — злюсь я. — Какого черта нет? Я три раза батарейки проверял! Меня кто-то подставил! Я… я устрою дикий скандал! Кое-кому не поздоровится!

— Наверное. Только по факту его нет.

— Свинство! — Я чувствую, как под ложечкой неприятно закололо. Так покалывает, когда тебе напоминают о просроченном долге, несданном вовремя материале или грядущем увольнении. В общем, попахивает написанием резюме. — Так, разберемся. Что там со звонками?

Верка монотонно перечисляет, кто звонил и чего от меня хотел, я просматриваю почту на mail.ru. Пролистывая «спам», просматривая рассылки новостей зарубежных он-лайн магазинов, в том числе «E-luxury», «Е-bay» и «Ferrari World», я время от времени отвечаю на ее реплики.

— Интервью с Тиньковым возможно через неделю, я звонила в его пиар-отдел.

— Да что ты!

— Звонил Глеб, спрашивал, что с колонкой, питерцы приглашали на вечеринку в «Гинзе»…

— Ага…

— Кудрявцев интересовался деньгами…

— Его всегда одно интересует, скажи, я в Париже.

— Он тоже. Пока еще…

— Да? Тогда скажи, в Лондоне.

— «Путь. ру» интересовался ресторанной колонкой, Крючковы приглашали на свадьбу…

Пока она называет имена и фамилии, я натыкаюсь на письмо от рекорд-менеджера из «Polygram», своего хорошего знакомого Пашки Алферова. Заголовок письма — «По поводу твоего диска». Я нажимаю «Открыть», и в это время Вера истерично визжит: — Ты там вообще слушаешь?!

От неожиданности я неловко дергаю свободной рукой и опрокидываю стакан с колой на клавиатуру. Через три секунды монитор гаснет…

— Черт! — кричу я в трубку. — Сволочь!

— Чего?

— Черт! Сволочь! Сволочь! Скотина!!

— «Андрей, ты совсем сдурел?

— Это я не тебе! — ору я. — Все, конец! Всему конец, все пропало!

Я продолжаю орать, выключаю компьютер и неистово тру клавиатуру полотенцем.

— Что случилось, чего ты орешь как бешеный?

— У меня… у меня технические неполадки! Это… у меня аврал! У меня кризис! Я тебе перезвоню!

— Ты можешь объяснить, что случилось?

— У МЕНЯ СЛОМАЛСЯ КОМПЬЮТЕР!

— Что?

— ВСЕ! Пока, я тебе наберу! Нет, набери мне сама через час. Лучше через два.

— А как же…

— Все, пока!

Я отключаюсь, продолжая драить клавиатуру тряпкой. Потом переворачиваю ноутбук вверх дном и трясу, чтобы вылить колу. Аккуратно поставив на место комп, включаю его в сеть, но без толку: экран по-прежнему являет собой черную дыру. Я мечусь по квартире, нервно закуриваю и иду в ванную. Залезаю под душ, включаю воду, не выпуская изо рта зажженной сигареты. Сигарета немедленно намокает и падает в ванну. Реально, я чуть не плачу. Выдавив на себя ментоловый гель от «Nickel», я стою под душем минут двадцать. Я настолько обескуражен, что ни о чем не могу думать. Чтобы хоть как-то собраться, тщательно чищу зубы пастой «Lacalut», полощу рот водой и фыркаю как выдра. Интересно, кто-нибудь видел, как фыркают выдры? Я лично — нет. К слову.