Михкель Мутть - Международный человек

Число зарубежных эстонцев все время менялось. Некоторые были помощниками на одну-две акции. Стало почти обычаем, что посещающие родину молодые зарубежные эстонцы заходили в канцелярию и предлагали свою помощь. Практически безвозмездно. Они считали это своим священным долгом. Но в среднем четверо-пятеро человек были постоянно на месте и поначалу образовали нечто вроде неофициального штаба. Понятно, что между шефом и зарубежными эстонцами возникли неформальные отношения, они стали приближенными, как это бывает с теми, кто вместе работает с самого начала, и таким образом на фоне прочего персонала возникла маленькая элитарная группа.

Во всяком случае одна из элитарных групп, для которой существовали другие правила, нежели для остальных. Между прочим, вначале зарубежные эстонцы работали полулегально, поскольку по тогдашним законам граждане других стран не имели права работать в государственном аппарате (большинство из них были гражданами Америки, Англии, Швеции и Канады). Поэтому официально они были оформлены при турфирмах в качестве гидов и учителей иностранных языков. Они сидели на кухне шефа уже тогда, когда государственная независимость только брезжила на горизонте, они устраивали интеллектуальные посиделки и фантазировали о будущем Эстонии, запивая тушеные мухоморы козьим молоком, секрет изготовления шеф привез из Юкатана.

Лось и Барсук

Разумеется, вербовать одних зарубежных эстонцев было невозможно, потому что число работников нужно было существенно увеличить. Кроме того, делом чести для шефа было, чтобы сюда нашли дорогу лучшие отечественные умы.

И они явились. Многие просто так, попробовать, но каждый третий все же остался.

По какому принципу шеф выбирал сотрудников? Похоже, несмотря на всю его интеллектуальную рафинированность, в его выборе важную роль играли кровь и происхождение. Шеф попросил историков исследовать взаимоотношения самых древних родов, даже составил с помощью небольшого коллектива авторов родовой атлас Эстонии. Он пришел к выводу, что у древних эстонцев еще до Северной войны существовало два главных рода, которых принимали по старинному ритуалу, откуда выходили их старейшины или “лучшие” и к которым немецкие классические философы испытывали особый интерес.

Хотя состав этих двух родов — как и весь эстонский народ — после Северной войны уменьшился до одной трети, предание о них продолжало жить в народе и нашло отражение в собранном Яакобом Хуртом фольклорном материале. И недавняя статистика, которую составили те самые лояльные к Рудольфо молодые историки, показала, что среди потомков этих племен было примерно в три раза больше заслуживающих доверия, патриотически настроенных людей.

Эти два рода принадлежали к Лосям и Барсукам, соответственно — тотемным животным.

Род Барсука обосновался в Йогентагана, род Лося — в Алемпойсе. Члены этих могущественных племен были достойны внимания и с точки зрения физических данных — мускулистые и с широкой костью, — как утверждали достоверные источники, опиравшиеся на обнаруженные в захоронениях останки. (Враги шефа утверждали, что племена Лося и Барсука были каннибалами и что найденные кости принадлежат съеденным членам соседних племен. Сторонники Москвы, конечно, добавляли, что это были русские военнопленные.)

Между двумя мировыми войнами, когда в Эстонии был культ старины, некоторые художники писали картины о том далеком прошлом, окрыленные исключительно полетом своей фантазии. У шефа в кабинете было несколько таких картин. Они изображали похожих на викингов мужчин с квадратными мускулами и женщин с надутыми щеками.

В тот же период один фольклорист написал песнь о великой вражде между племенами Лося и Барсука и великом примирении, которые должны были чередоваться из века в век.

Широкая общественность ничего не знала об этих племенах. Не знали об этом даже люди, которые жили в этих уездах из поколения в поколение. О тех далеких временах напоминали лишь отдельные названия, такие, как Лосиное городище или Барсучья гора. Фабиан много лет тому назад, когда Рудольфо еще не был начальником канцелярии, посещал вместе с его исследовательской группой эти места. И словно в насмешку на земле Барсука бросалось в глаза много людей с физическими недостатками — кособокие, с бельмом на глазу...

На земле Лося не были редкостью люди с заячьей губой, болезнью Дауна. В этих местах было много совхозов, где работали русские и немцы из Поволжья. Было очень странно слышать в конторском дворе возле сенокосилок мужиков в ватниках, говорящих на немецком языке, будто здесь проходили киносъемки.