Роберт Кормер - Наше падение

На четвертый день они отвезли Арти в Монумент к доктору Элисону, к их старому семейному врачу, который знал все болезни их семьи.

Доктор Элисон отправил мальчика на целый список анализов и проверок в клинику, которой он управлял. Анализы ничего не показали. Он сказал, что дети дошкольного возраста иногда проходят период ночных кошмаров. Сейчас у него именно такой период.

— Не считает ли он, что это может быть как-то связано с вандализмом в нашем доме? — позже спросила у отца Джейн.

— Возможно, — ответил отец с усталостью в голосе. — Доктор Элисон желает, чтобы мы не теряли с ним связь. Он сказал, что проще лечить тех, у кого что-нибудь видимое, ощутимое: переломы, растяжения, порезы и ушибы, или такие симптомы, как температура, повышенное давление и так далее. Но сложнее заниматься тем, что не можешь увидеть или измерить. Он говорит, что в случаях такого рода время — лучший доктор.

Доктор Элисон был прав. Прошло несколько дней после очередного ночного ужаса Арти, и все закончилось. «Будем надеяться, что навсегда», — сказала мать. Когда наступало время ложиться спать, то Джейн и ее родители продолжали чувствовать напряжение. По ночам все они ворочались, просыпались по нескольку раз на протяжении ночи, вслушиваясь и ожидая.

А что сам Арти? Для Джейн он был загадкой и, возможно, для родителей также.

Он всегда был стандартным младшим братом, похожим на братьев всех ее подруг: надоедливым, подсматривающим из-за угла, существующем сам по себе в загадочном мире мальчишек, со своими секретами, тайнами, приходящим и уходящим, попросту лишь слегка касающемся ее жизни, за исключением того, когда он выбирал способ досадить тебе своим туалетным юмором. Его словарь наполнялся словами, описывающими телесные функции, с которыми он приставал к Джейн в моменты, когда это не слышали родители. Он также воспроизводил звуковые эффекты всех этих функций, из-за чего Джейн выскакивала из дому, зажав обеими руками уши.

— Арти в порядке? — крикнул однажды ей через дорогу Кенни Крейн, когда она пробегала мимо трусцой.

— Думаю, что да, — выплюнула она, остановившись и удивившись озабоченному взгляду Кенни. Она пересекла улицу и подошла к нему. — А почему ты это спрашиваешь?

Кенни пожал плечами:

— Не знаю. Его не видно на улице. Раньше мы обменивались «Звездными войнами», но теперь он ими не интересуется.

— Думаю, что у него наступили нелегкие времена, — ответила Джейн. — Наверное, каждый это когда-нибудь проходит. Но он в порядке, — она не стала ему ничего рассказывать, потому что сама не знала, что на самом деле с ним происходит.

— Арти — мой друг, — объявил Кенни, подняв подбородок. Это

зазвучало как вызов.

После недолгого разговора с Кенни Крейном, Джейн начала следить за приходом и уходом Арти, и она сделала открытие: он больше не играл в сумасбродные видеоигры, к тому же стал редко заходить к себе в комнату, разве чтобы переодеться или лечь спать. Он болтался по кварталу и иногда исчезал на несколько часов, куда-нибудь уехав на велосипеде.

— Где ты был, — спросила его Джейн, когда он вернулся после одной из таких прогулок и начал заниматься велосипедом.

— Нигде, — ответил он.

Ответ был стандартным, как и до покушения на их дом.

— Но ты куда-то ездил, — продекларировала она.

Он пожал плечами и продолжил натягивать цепь.

— С каких пор ты перестал играть в видеоигры? — спросила она. Затем она решила немного ему польстить: — Мне показалось, что ты стал ассом в «Звездных Войнах».

«Асс» — это было одно из его слов. Но он снова пожал плечами и отвернулся куда-то в сторону.

— Стало не интересно. Все это для детей.

— Для детей? Я думала, что ты в некотором роде гений видеоигр.

Он посмотрел прямо ей в глаза и сощурился.

— Что тебе нужно?

— Дело не в играх. Меня интересуешь ты. И то, почему ты в них больше не играешь.

Он ей не ответил, но, в конце концов, и не ушел от нее. Она решила копнуть глубже:

— Это как-то связано с тем, что случилось с Керен? Вандализм?

Он снова промолчал, продолжая возиться с велосипедом.

— Мне больше не нравится наш дом, — сказал он настолько тихо, что она с трудом расслышала слова. — И я ненавижу Барнсайд.

— Я также не схожу от него с ума, но мы здесь живем, и не можем переехать куда-либо еще.

— Почему, ведь мы переехали сюда из Монумента, так что же мешает нам переехать еще куда-нибудь?

— Ты же слышал, что сказал отец. Нельзя сдаваться, Арти.

И вдруг она увидела, что это уже не тот маленький брат, от которого не было покоя, и к которому она не испытывала особой привязанности.