Рязанов Михайлович - Ледолом

— Хорошо ба, Гош. Да невезучий я. В тюрме сидел за это. Сколь-то, не знаю. Мамка справку притаранила, [481] Притаранить — притащить (уличный жаргон). В словаре В. Быкова «Русская феня» (Смоленск: Траст-Имаком, 1994) значится тоже. тады отпустили. А так сколь-то лет дали.

— За что, Вова? Ты же муху не обидешь…

— Жрать охота. Кишка кишке протокол составляла. Похлял в эту… как её… рыгаловку. [482] Рыгаловка — столовая (феня). Там, далёка, в городе. Где больши дома. Где вояки-багатеи хавают. [483] Хавать — употреблять в пищу съестное (феня). И не только. Может иметь устрашающий смысл. Забурился, [484] Забуриться — слово имеет несколько смысловых значений. В данном случае — «залезть» (феня). на хапок [485] На хапок — схватить, выхватить (феня). нажрался. Меня фицыант выгонял, молотил. [486] Молотить — одно из значений этого слова — «бить, избивать» (феня). А я рубал изо всех тарелок на столе. Не всё сметал. Не успел. Дак за пазуху жратву притырил. На опосля. Дяди-гади меня повязали. Я и не побёг. Меня бливать начало. Вояки как забазлали: [487] Забазлать — закричать (феня). «В турму ево! Ён наши обеды смолотил! [488] Смолотить — съесть (феня). » Все таки толсты, брюхаты! Больши начальники, видать.

Повар, такой доходяга [489] Доходяга — худой, тощий (феня). с вусиками, прибежал. С куфни. Их умасливат: «Я вам ишшо приташшу». А один начальник грит: «Пушшай в турме посидит! Таких, грит, надобно расстреливать без суда, как на фронти». А повар, када за мной мусора [490] Мýсор — милиционер (феня). прибёгли с дурами, [491] Дура — наган. ишшо бутенброт мене в карман засунул. А у меня в ём дырка. Дак ён в тую дырку провалился на пал, а я ево — цап! И в грабке держу. Дак мусора — в милодии [492] Мелодия — отделение милиции (воровская феня). дажа не нашли. Я ево в аделении и схавал. Дак чуть копыта не отбросил — не дают мусора из ихней мусорской крушки попить. Во, жлобы! [493] Жлоб — жадный (феня). Воды имя жалка! Я упамши, дак один мусарюга кричит: [494] Кричать — говорить (блатная феня).

— Пушшай подохнет… этта… как её… от заворота кишков. Штобы в ахвисэрски столовы не шастал боле.

— Били?

— Не… Отбучкали [495] Отбучкать — избить (феня). малость. Кулаками. А мне по херу. Зато нахряпался от пуза. Никода так скусна не жрал. Сколь дней до тово не лопал. Выползу из-под кровати, стану — темно, будто ночь. Падаю на пал. Не знаю, сколь дён не жрал, — много. Еле до рыгаловки ахвисэрской дополз.

А во мне, в моей памяти, с фотографической точностью возникла, казалось, давно забытая сцена на базаре: задранная серая куртка на шелудивом теле с выпирающими рёбрами и бьющееся сердце, быстро-быстро, будто через мгновение выскочит, прорвёт грязную кожу и покатится под ноги беснующейся толпе… Это из сорок второго или сорок третьего вспомнилось. Надо же — столько лет, а озноб по спине пробежал.

Столько лет промчалось с сорок третьего, и вдруг промелькнула та базарная сцена, не забылась… Сейчас она увиделась мне ещё более зловещей и чёткой.

— Я знаю того повара из военторговской столовой на углу Кирова. Капустин его фамилия. Он меня с Генкой в сорок шестом накормил, когда я из дома ушёл. Добрый человек. Редко такого встретишь.

— Во-во. Мене Генка об ём трёкнул. Я и запомнил. Как вы побирались…

Слово «побирались» резануло мой слух, но я будто не заметил, не стал спорить.

— В турме тожа кормют ништяк. [496] Ништяк — неплохо, хорошо, ничего (удовлетворительно) (феня). Из люминевых чашак. Баланда скусная, из капусты. Каша. Хлеб дают. Пайку. Мене пондравилось. Тока чашка с дыркой, из её лилось прям на меня…

Последние Вовкины слова меня удивили. Точнее — поразили.

— А как тебе там жилось? Не обижали?

— Не! Блатные приставали. Штобы дал имя. На полшишки просили. А сами как влупят, дак до кишков достают. Больно! На четвирых костях стоять вилели. Поебут — пайку дадут. Целяком. По-щесному. Как обещали. Воры все щесныи.

Слушать Вовкину исповедь стало невыносимо.

— Сразу освободиться-то удалось? По медицинской справке? Или по суду?

— Сами мусора отпустили. Мамка к имя приехала и каку-та гумагу от дохтора притаранила. Што я, ну, как ево? Дибил. И миня выпустили. Баландой накормили. Пайку дали. В дурдом повезли. Тама обо всём спрашивали. Карандаш дали, гумагу, заставляли каку-та херню писать. А я им калабушки [497] Калабушки — бессмысленное начертание чего-то непонятного. Так называют свои упраженния дети младшего возраста. нарисовал — в школе-та не учился, буквов не понимаю. Дак они, што я трёкал, написали и выпустили. Сказали, што сколь лет мне будет, к себе забирут. Личить будут. В дурдом нада бежать да тама местов нету — всё забито. Много нонче дураков расплодилось, до хера. Говорят — от водки.