Андрей Дмитриев - Крестьянин и тинейджер (Журнальный вариант)

— Ты чемодан не разбирай пока. Жить будешь в доме Вовы… дяди Вовы. Я там немного приберу, бельишко ночью просушу, завтра отель будет готов; сегодня будешь спать у меня.

— Спасибо.

— Да не за что.

Дом Панюкова был чист, с утра натоплен. Дощатый пол приятно грел босые ноги. Гера все-таки открыл свой чемодан и пояснил извиняясь:

— Мне нужно кое-что достать.

Пока он рылся в своих вещах, Панюков спросил:

— Ты голоден?

— Немного.

— Обеда нет, но ужин скоро; потерпи. Не терпится — поешь молока; утром доил, считай, парное. Не любишь парное, поешь вчерашнего.

Гера забыл о чемодане:

— Я не пью, ты извини, но я совсем не ем молока.

— Что это с тобой?

— Это, вообще, проблема человечества, — сказал Гера так уверенно, как если б загодя готовился к разговору о молоке. — Все больше людей в мире не принимают молоко, их организм отказывается от молока, он его просто отторгает, будто яд, и это ненормально. Ученые встревожены, но объяснения, тем более решения этой проблемы пока еще не найдено…

— До человечества мне дела мало, — перебил его Панюков. — Тебя, скажи мне, чем кормить?

— Ты не волнуйся, я другие молочные продукты ем, — поторопился успокоить его Гера, — я только молока не ем. А творог ем, кефир пью с удовольствием, от сливок не отказываюсь, сметану — просто люблю.

Панюков задумался:

— Творог всегда есть, кефир твой — та же простокваша, я не вижу разницы, и без сметаны не останешься. Картошка есть, лук есть, морковь и свекла есть. Мяса тебе не обещаю, я мясо очень редко ем… почти совсем не ем. И с рыбой тоже непорядок. Нет у меня рыбы.

— Не страшно, — заверил его Гера и выудил наконец из чемодана большой бумажный конверт, — я, вообще, не привередливый. Не то чтоб «враг еды», как мама обо мне говорит, но отношусь к еде спокойно. Однажды целый месяц не ел мяса, и ничего… Вот, это вам от папы. — Он протянул конверт Панюкову, затем извлек из заднего кармана брюк мобильный телефон и вышел на крыльцо.

Панюков улегся на кровать и вскрыл конверт. Там был еще один конверт, поменьше, и сложенный вдвое лист бумаги.

Панюков развернул лист и потянулся за очками к этажерке, но передумал: настолько жирными, большими буквами было напечатано письмо:

« Дорогой Панюков!

Ты извини, что по фамилии, но Вова почему-то до сих пор мне не назвал твоего имени, все „Панюков“ да „Панюков“, я сейчас собрался его спросить, а он вдруг ускакал куда-то в Дмитров по своим делишкам, вернется только к вечеру, и телефон его не отвечает, так что ты не обижайся. Посылаю тебе своего парня. В чем дело, ты знаешь. Заранее спасибо за помощь и заботу. Больших хлопот он тебе не доставит и беспокойств не причинит, но у меня есть к тебе три небольшие просьбы. Первая: покупай ему побольше мяса и рыбы и заставляй его все съедать. Ты, видимо, заметил: парень тощий, организм его растет и все не крепнет и ему не хватает многих нужных веществ, которые есть только в мясе и рыбе. Все, что касается финансовой стороны дела, найдешь в другом конверте. Вторая просьба: проследи, чтобы его у вас никто не спаивал. Он не алкаш, но выпивает с удовольствием. Пока он выпивает один — это ничего, он не любит быть пьяным. Но не дай бог ему попасть в компанию алкашей. Пожалуйста, будь в этом смысле бдителен. И третья просьба: проследи, чтобы он чаще давал нам знать о себе, а то он невнимателен и не думает о том, что мать его волнуется и я волнуюсь. Мы строго-настрого ему велели, как только доберется до деревни, сообщить нам, что с ним все в порядке. Проследи, чтобы он выполнил.

Еще раз спасибо тебе за все. Если возникнут у тебя вопросы или личные просьбы, не стесняйся, обо всем пиши или звони, адрес и все номера телефонов возьми у Геры.

Жму руку,

Федор».

Панюков аккуратно сложил лист, вернул его в большой конверт, затем вскрыл маленький конверт. Там был еще один листок, исписанный уже от руки, но тоже крупным и понятным почерком, и деньги в пачке, такой толстой, что Панюков сначала не рискнул к ней прикоснуться. Сначала прочитал, что было на листке:

«Дор. Панюков!

Тут 60.000 р. 30.000 — лично тебе, за помощь, беспокойство и заботу. Другие тридцать — вам с Герой на еду и на другие возможные расходы. Отчитываться за траты передо мной не надо, я тебе доверяю полностью. Если вдруг не хватит или что-то непредвиденное, возьми у Геры — я ему тоже дал кое-какие деньги. Если совсем серьезные проблемы, то срочно сообщи мне, я вышлю деньги любым способом.