Лорен Вайсбергер - Дьявол носит «Прада»

За ее спиной я заметила нескольких человек — вероятнее всего, из «Вог»; они выжидательно и с готовностью смотрели на Анну (вот точно так же смотрят на Миранду наши редакционные трещотки); еще дальше возбужденно верещала Донателла Версаче. Ее лицо было так сильно накрашено, а одежда так плотно прилегала к телу, что она походила на карикатуру на саму себя. Помню, когда я впервые была в Швейцарии, я все думала, что эта страна удивительно похожа на собственную миниатюрную копию-макет в парке «Дисней уорлд» в Орландо, штат Флорида, — так и сейчас Донателла заставляла усомниться в собственной натуральности и сильно смахивала на пародистку, изображающую ее в телешоу «Субботним вечером в прямом эфире».

Я потягивала шампанское (а я-то думала, мне его не достанется!) и болтала с каким-то итальянцем (страшила, каких мало). Итальянец цветисто распинался о том, что уже с самого рождения был ценителем женского тела, но тут снова появился Кристиан.

— Эй, пойдем-ка со мной, — сказал он и уверенно повел меня сквозь толпу. На нем были его обычные выбеленные джинсы «Дизель», белая футболка, темный пиджак спортивного покроя и мягкие мокасины от Гуччи; он органично вписывался в царившую вокруг модную толчею.

— Куда мы идем? — спросила я, высматривая среди гостей Миранду. Мало ли что говорит Кристиан, а ну как она выловит меня сейчас и заставит отправлять какой-нибудь факс или перекраивать расписание?

— Сейчас мы возьмем тебе еще шампанского, а может, и мне тоже. А потом я поучу тебя танцевать.

— С чего ты взял, что я не умею танцевать? Я вообще-то и так неплохо танцую.

Он протянул мне бокал шампанского — ниоткуда, словно бы из воздуха — и повел в гостиную, украшенную в великолепной темно-бордовой гамме. Оркестр из шести человек играл музыку в стиле ретро. Здесь собрались те, кому было под тридцать пять или около того. Словно по заказу оркестр заиграл «Давай продолжим» Марвина Гейя, и Кристиан поставил меня напротив себя. От него пахло горьковатым молодежным одеколоном в том же стиле ретро («Поло-спорт»?). Его бедра непринужденно покачивались в такт музыке, мы двигались по импровизированному танцполу, и он тихонько напевал мне на ухо. Вся комната была как в тумане — я едва отдавала себе отчет в том, что не одни мы танцуем здесь сейчас и что где-то кто-то произносит какие-то тосты. Единственным, что существовало, что имело смысл, было мое ощущение Кристиана. Где-то в глубине сознания пульсировала мысль, что это тело рядом с моим принадлежит не Алексу, но сейчас это было не важно. Сейчас — не важно.

Шел второй час ночи, когда я вспомнила, что вообще-то я здесь с Мирандой. Я ее не видела несколько часов и была уверена, что она забыла обо мне и вернулась в отель. Но, когда мне наконец удалось встать с дивана в кабинете его отца, я ее сразу нашла. Она весело болтала с Карлом Лагерфельдом и Гвинет Пэлтроу; через несколько часов все трое должны были присутствовать на дефиле у Кристиана Диора, но им явно было на это наплевать. Я не знала, обнаруживать мне свое присутствие или нет, но тут она меня заметила.

— Ан-дре-а! Идите-ка сюда, — позвала она, и в гомоне вечеринки, которая уже вошла в завершающую фазу, ее голос прозвучал почти благодушно. Кто-то приглушил свет, и было заметно, что обо всех до сих пор не разъехавшихся гостях хорошенько позаботились улыбчивые бармены. Эта ее неприятная манера растягивать мое имя сейчас даже не покоробила меня — по телу разлились покой и теплый хмель. Вечер был что надо, лучше некуда, — и, может, она зовет меня для того, чтобы представить своим друзьям-знаменитостям?

— Да, Миранда, — проворковала я, от души благодарная ей за доставленное удовольствие.

Она даже не посмотрела в мою сторону.

— Принесите мне «Пеллегрино» и убедитесь, что водитель на месте. Я уезжаю.

Две женщины и мужчина рядом с ней захихикали, и я почувствовала, что у меня запылали щеки.

— Да, конечно. Сейчас.

Я принесла ей «Пеллегрино» (она и не подумала поблагодарить) и сквозь редеющую толпу пошла к выходу. Сначала я хотела отыскать родителей Кристиана и лично поблагодарить их, но хорошенько подумала и направилась прямо к дверям; там, прислонившись к косяку, с самодовольным выражением на лице стоял он.

— Итак, малютка Энди, сумел ли я сегодня доставить вам удовольствие? — Язык у него слегка заплетался, но это не уменьшало его обаяния.

— Да, было неплохо.

— Всего лишь «неплохо»? Ты, похоже, хотела, чтобы я уже сегодня позвал тебя наверх, а, Энди? Всему свое время, дорогая, всему свое время.