Лорен Вайсбергер - Дьявол носит «Прада»

— Энди, да ладно тебе. Он явно не бандит. — Алекс перелистнул страницу. — Он, может быть, чокнутый панк, но не бандит.

— Здорово, это черт знает как здорово. Ты, может, оторвешь задницу от стула и выяснишь, что происходит, или так и будешь сидеть здесь всю ночь?

Он не смотрел на меня, и я вдруг поняла, как он расстроен и рассержен из-за того, что поломались все наши планы. Но ведь и меня совсем не радовала необходимость идти на работу, и разве я могла что-нибудь изменить?

— Понадоблюсь — позови.

— Хорошо же, — прошипела я, распаляясь, — только не вини себя, когда найдешь мое расчлененное тело в ванной на полу. Да, правда, стоит ли беспокоиться…

Я ворвалась внутрь, ища следы присутствия странного парня. Единственной уликой явилась валяющаяся в раковине пустая бутылка из-под спиртного. Неужели она умудрилась выдуть целую бутылку водки? Я постучала в дверь. Тишина. Я постучала чуть громче и услышала, как мужской голос констатирует тот совершенно очевидный факт, что кто-то стучит в дверь. Так и не дождавшись ответа, я повернула дверную ручку.

— Эй? Здесь кто-нибудь есть? — крикнула я; сначала я решила не заглядывать в комнату, но через пять секунд передумала. Глаза различили скомканные джинсы на полу, свисающий со стула лифчик, переполненную пепельницу, из-за которой в комнате воняло, как в общественной курилке, и только затем я увидела свою лучшую подругу: она лежала на боку, спиной ко мне, совершенно обнаженная. Болезненного вида парень с каплями пота над верхней губой и копной немытых волос был с трудом различим на фоне ее сине-зеленого одеяла: замысловатые татуировки по всему телу служили ему неплохим камуфляжем. В бровь продето золотое колечко, обилие металла в ушах, две бусинки поблескивают на подбородке. К счастью, он был в трусах, но таких грязных и затертых, что мне почти — почти! — захотелось, чтобы он был без них. Он затянулся сигаретой, с важным видом выдохнул дым и помахал мне.

— Эй, — протянул он, — подруга, дверь не закроешь?

Что? Подруга? Что позволяет себе этот грязный австралиец: курит крэк в постели моей Лили! Что он, всегда так себя ведет? Я не замедлила спросить об этом у него самого.

— Ты куришь крэк? — кричала я, забыв и приличия, и страх.

Он был ниже меня ростом и наверняка весил не больше шестидесяти кило; самое плохое, что он мог мне сделать, — это дотронуться до меня. Я содрогнулась, подумав о том, сколько раз и как он трогал Лили, которая до сих пор посапывала у него под боком.

— Да что ты о себе возомнил? Это моя квартира. Я хочу, чтобы тебя здесь не было. Сию же минуту! — завопила я. Мою ярость подогревал недостаток времени: у меня был всего час, чтобы привести себя в порядок перед самым ответственным вечером за всю мою карьеру, и иметь дело с гнусавым австралийцем не входило в мои планы.

— Деточка, остынь, — выдохнул он и снова затянулся, — не похоже, чтобы твоя подружка хотела, чтобы я ушел…

— Она бы еще как захотела, чтобы ты ушел, если бы только она была в нормальном состоянии, ты, козел! — закричала я, покрываясь холодным потом при мысли, что Лили — а так наверняка и было — занималась сексом с этим парнем. — Я заявляю от нас обеих: катись к чертям собачьим из нашей квартиры!

Я почувствовала руку на своем плече, резко повернулась и увидела Алекса, он внимательно наблюдал за происходящим.

— Энди, иди-ка в душ, а уж с этим я как-нибудь разберусь.

Никто не мог бы назвать его «качком», но в сравнении со слюнтяем, который сейчас водил своими колечками по обнаженной спине моей лучшей подруги, он выглядел настоящим атлетом.

— Я. Хочу. Чтобы. Его. Здесь. Не было, — внесла я окончательную ясность.

— Я знаю это и думаю, что он уже уходит, правда, парень? — Алекс говорил увещевающим тоном, каким иногда пытаются успокоить собаку, если подозревают, что она бешеная.

— Паца-а-а-ан, ну зачем эти наезды? Мы тут позабавились с Лили немножко — и все. Она прицепилась ко мне в «О-баре» — спроси кого хочешь, все скажут. Просто упрашивала пойти с ней.

— Это вполне может быть, — все так же миролюбиво сказал Алекс, — она очень ласковая девушка, но когда выпьет слишком много, не понимает, что делает. Короче, как ее друг, я прошу тебя сейчас уйти.

Панк смял в пепельнице сигарету и дурашливо вскинул руки.

— Чувак, нет проблем. Вот только душ приму и как следует попрощаюсь с моей маленькой Лили, что мне еще здесь делать!

Он спустил ноги с кровати и потянулся к полотенцу Лили. Алекс придвинулся, мягко взял полотенце у него из рук и заглянул парню в глаза.