- Не хватало ещё навернуться вниз, – старик моментально покрылся охлаждающим бисером испарины. - Вот был бы номер!
Он осторожно натянул на белое, под стать, окружающей обстановке, лицо скользкий противогаз. Затем, превратив глаза в узенькие щелочки, взглянул на сияющую трещину перед собой. Специально затемнённые стёкла резиновой маски тормозили излишний ультрафиолет и ожидаемого удара по нервным окончаниям не последовало.
- Вот и ладно. – Обрадовался пожилой мужчина и взял в руки электоропилу. - Сейчас допилю последний блок и порядок.
Он запустил изголодавшуюся машину и почти не обращая внимание на расширяющийся световой поток, вырезал по периметру ровный прямоугольник. Примерно метр на полтора…
Звук нервной пилы отбивался от резонирующих стен, многократно усиливался и стекал в глубину таинственной лестницы. Человек в последний раз с нажимом вогнал рычащую пилу на всю глубину метрового лезвия и нажал кнопку отключения питания.
- Как будто бы всё. – Рассудил он и тяжко вздохнул. - Пора выходить наружу...
Однако сказать оказалось легче, чем сделать. Вытащив из кратковременного плена горячий инструмент, он несколько минут переминался с ноги на ногу, не решаясь сделать последний шаг. Так часто бывает, когда стремишься к нему либо, летишь, мечтаешь, а когда, наконец, догоняешь мечту останавливаешься, как вкопанный. Страх и неуверенность душат тебя. А надо ли тебе это вообще? Не проще ли просто жить, спускаясь по реке судьбы на лодке привычки?
- Старый пень! – отругал сам себя самокритичный человек. - Тридцать лет ждал этого дня, а теперь раскис как мальчишка…
Торопливым движением, чтобы не хватило времени передумать, он ударил в светящийся изнутри прямоугольник. Тот даже не шелохнулся. Тогда человек разозлился и начал дубасить глупую, непонятливую глыбу. Он со всей силы пытался вытолкать её наружу, но вдруг в глубине снежного монолита что–то хрустнуло и замороженный противник начал валиться на человека. Тот едва успел отпрянуть в сторону, вжавшись в недружелюбные стены, как мимо него, сорвавшись в бешеные прыжки по хрупким ступеням, грохнулся приличный кусок льда. С боку глыба показалась человеку совершенной треугольной формы…
- Вот те на… - удивился он и заглянул туда. - Хотел вырезать дверь, а получилось окно!
Под собственной тяжестью глыба откололась, и в образовавшуюся прорубь хлынул ослепительный поток бриллиантового света. Человек ждал чего – то подобного и натужно дыша от непривычной работы, переждал фотонную бурю с плотно закрытыми глазами. Минут двадцать потребовалось ему, чтобы усиленные тёмными очками глаза, смогли привыкнуть к открытому миру.
- Только бы хватило сил выбраться наружу. – Подумал он огорчённо.
Долгожданная встреча заблудившегося сына, с матерью-планетой выходила совсем не пафосной…
- Вперёд к свету!
Энергично скомандовал себе сомневающийся человек. Используя для упора ног неровности сломанной поверхности, он ухватился руками за внешний край снежного наста и бросил своё старческое тело в последний отчаянный рывок. Не ожидая подобного, он на удивление легко выскочил на ровную поверхность. Точно так глубокой зимой, ошалелая рыба играючи выпрыгивает из лунки на лёд, в поисках спасительного и губительного кислорода.
- Не может быть! – Шептал утомлённый человек. - Я дожил, несмотря на всё, я дожил!
Он, не стесняясь, по–детски заплакал, и жгучие слёзы стекали в латексную ловушку на дряблом подбородке. Счастливый человек лежал на спрессованном до звона снегу, а вокруг, сколько хватало глаз, простиралась мёртвая и равнодушная равнина. Сверху на него подозрительно смотрело и хмурилось, чем-то вечно недовольное небо…
День триста шестьдесят пятый.
Сегодня с большим трудом подняли перископ. Снег не прекращается ни на мгновении, хотя постепенно слабеет. Он создаёт нам дополнительные трудности и заставляет проявлять чудеса изобретательности.
Перископ приходиться постоянно наращивать снизу и подогревать его металлическое тело, чтобы пробить выпавший объём снега. Я вижу, как люди недовольны напрасным расходом драгоценных материалов и энергии. Часто слышу слова о бесполезности дорогой игрушки. Категорически не соглашаюсь и верю, что когда-то увижу в линзах прибора людей. Не можем мы остаться единственными представителями человечества, не имеем права…
Вчера я описывал главные события, случившиеся за год жизни в Убежище.
Читать дальше