Стеф Пенни - Нежность волков

— Дай мне твое огниво.

Паркер смотрит на Маккинли, и тот не отводит взгляд. Глаза Паркера мутны в свете лампы. Он смотрит так, как будто хочет прямо здесь прикончить Маккинли; медленно снимает с шеи кожаный мешочек и протягивает его. Маккинли хватает мешочек, но Паркер не отпускает.

— Откуда мне знать, получу ли я его обратно?

К ним подходит Нокс, желая разрядить повисшее в воздухе напряжение:

— Вам вернут эту вещь. Я лично прослежу.

Паркер отпускает мешочек, и Маккинли с Ноксом выходят, прихватив единственный фонарь и оставив узника в темноте и холоде. Закрывая дверь, Нокс вглядывается и видит — или ему это только кажется? — метиса как сгусток черноты в окружающем мраке.

— Зачем вы сделали это? — спрашивает Нокс, когда они возвращаются по притихшему городку.

— Вы хотите, чтобы он поджег склад и сбежал? Знаю я этот народец — ничего не стесняются. Видели, как он смотрел на меня? Словно хочет прямо на месте снять с меня скальп.

Он подносит мешочек к фонарю — кожаный кисет, украшенный искусной вышивкой. Внутри — все необходимое человеку для выживания: кремни, трут, табак и несколько высушенных и неаппетитных полосок мяса неизвестного происхождения. Без всего этого в лесной глуши можно погибнуть.

Маккинли торжествует:

— Ну, как вам это понравилось? Он изменил свои показания так, чтобы мы не смогли проверить, где он находился. Он вполне мог быть в Дав-Ривер неделю назад, и никаких свидетелей.

На это Ноксу ответить нечего. Он тоже уловил дрожь сомнения, когда Паркер заколебался, словно не зная, что сказать, хотя прежде вел себя уверенно.

— Это не доказательство, — наконец произносит он.

— Косвенное. Неужто вы думаете, что это сделал мальчишка?

Нокс вздыхает, чувствуя, как устал, однако устал недостаточно, чтобы огрызаться.

— А что за разговоры о Североамериканской компании? Никогда о такой не слышал.

— Это не официальная компания, но вполне может стать такой. Андре мне рассказал, что Жаме с ними сотрудничал. Он тоже. Франкоканадские комиссионеры поговаривали о том, что надо учредить компанию в противовес нашей. У них есть поддержка из Штатов, и даже некоторые здешние британцы заинтересованы.

Маккинли стискивает зубы. Он фанатично предан Компании, ему ненавистна сама мысль о том, чтобы любой канадец британского происхождения выступил против нее. Нокса это не удивляет. Компанией всегда управляли толстосумы в Лондоне, посылая своих представителей (которых они называют служащими) в колонию, чтобы высосать ее богатства. Для тех, кто здесь родился, это иностранцы, которые лишают землю самого ценного, взамен разбрасывая крошки.

Он тщательно выбирает слова:

— То есть Жаме мог рассматриваться как враг Компании Гудзонова залива?

— Если вы намекаете, будто кто-то из Компании мог с ним такое сделать… Уверяю вас, это просто немыслимо.

— Я ни на что не намекаю. Но если факты таковы, мы не можем их игнорировать. Насколько тесно он сотрудничал с этой Североамериканской компанией?

— Тот человек не знал. Лишь то, что Жаме ее когда-то упоминал.

— А точно ли тот Андре был в Солте, когда убили Жаме?

— Валялся без чувств в баре, если верить хозяину заведения. Он никак не мог в то же самое время убивать Жаме в Дав-Ривер.

Нокса захлестывает раздражение — событиями этого вечера, бесцеремонностью и самоуверенностью Маккинли, грубым и могучим обликом арестанта, даже несчастным Жаме и его чудовищной смертью. Всю свою недолгую жизнь Колфилд был мирным городком, в котором и тюрьмы-то за ненадобностью не было. А последние дни, куда ни посмотри, везде злоба и насилие.

Когда он поднялся в спальню, жена еще не спала. Даже когда не видишь этого Паркера, он все равно перед глазами. Возможно, у них в городке убийца, отделенный от жителей лишь тонкими деревянными стенками. Есть что-то в этом человеке, позволяющее с легкостью поверить в его виновность. Конечно, лицо себе человек не выбирает, и нельзя судить его по внешности. А не так ли поступает он сам?

— Иным непросто вызвать сколь-либо теплые чувства, — замечает он, раздеваясь.

— Ты об арестанте или о мистере Маккинли?

Нокс позволяет себе сдержанную улыбку. Он смотрит на жену и находит, что она выглядит усталой.

— Как ты себя чувствуешь?

Ему нравится, когда она распускает волосы и они колышутся, такие же коричневые и блестящие, как в день их свадьбы. Она ими гордится и расчесывает перед сном не меньше пяти минут, пока они не начинают потрескивать и цепляться за щетку.