Игорь Афанасьев - PHANTOM@LOVE.COM (ФАНТОМ - ЛЮБОВЬ)

После обеда дед отправлялся на получасовой отдых в кабинет, а Филя попадал под опеку бабушки. Она запускала его в большой зал, где главными достопримечательностями были: красивое немецкое фортепьяно, на котором можно было побрынькать, и невероятной красоты фруктовая ваза на столе. На толстую фарфоровую ногу вазы были нанизаны пять разновеликих блюд: в самом большом, нижнем, лежали гроздья винограда, в следующем, поменьше, золотые груши и яблоки, еще выше — нежные персики, а в двух самых верхних уровнях — экзотический инжир, а в зимнее время — изюм и вяленая узбецкая дыня. На самой вершине пирамиды красовалась фарфоровая фигурка пастушки, навеки застывшей в классическом балетном «па».

На многочисленных фотографиях в альбомах в таких же позах была изображена и бабушка Надя. До своих многочисленных браков она успела закончить балетную студию Мордкина и собиралась служить в императорском театре. Но революция всё переставила с места на место, и бабушке пришлось выйти замуж за простого, но зажиточного церковных дел мастера. Во-первых, чтобы утаить шляхетно-польское происхождение, а во- вторых, чтобы просто не умереть с голоду.

Так появилась на свет старшая дочь, мама Фили.

От следующего мужа, который был министром нового государства рабочих и крестьян, бабушка успела родить ещё одну дочь, Тамару, но сознательные рабочие очень скоро расстреляли министра, и бабушка стремительно вышла замуж за одного из его друзей, бравого красавца инженер-лейтенанта, от которого родила третью дочку. За поповское происхождение и обучение в царском инженерном корпусе третьего мужа тоже должны были расстрелять, но учитывая большие научные заслуги, в частности, написание чрезвычайно важного для страны учебника, «врага народа» лишь сослали на строительство Луцкого оборонительного рубежа.

Ещё один раз наука спасла жизнь семьи уже после войны, когда органы вспомнили, что герой-полковник, прошедший всю войну от первой тревоги до парада Победы, слишком много знал о том, кто и как взрывал мосты и улицы красавца — Киева при отступлении в сорок первом.

Друзья-однополчане успели предупредить Иону, и он попрятал дочерей в разных концах огромной страны. Так оказалась на Дальнем Востоке в наёмных рабочих старшая, в военном городке на Кубани, средняя и лишь жена и совсем маленькая Светлана остались в Киеве, в ожидании чуда.

И чудо явилось.

Телеграммой от самого Мао Цзедуна в адрес Политбюро ЦК КПСС, в которой он поздравлял братский советский народ, а также автора и переводчика на китайский язык учебника «Начертательная геометрия» с первым изданием книги в Китае.

Китайский народ шёл к великой цели путями, указанными Великим Кормчим с помощью бывшего царского офицера, который, кроме немецкого и латыни, в своё время очень кстати выучил в инженерном училище китайские иероглифы, два из которых начертали на его судьбе приговор — «жизнь».

Деду дали кафедру в Киевском политехническом, служебную квартиру и машину с шофёром. Приемным дочерям, вернувшимся в Киев с мужьями и детьми, дали прописку и по комнате в коммуналке в доме номер двенадцать по улице Большой Житомирской.

Дом был старый, добротный, до революции в нем жили купцы, врачи и стряпчие, занимая по шесть-восемь комнат с высоченными окнами и лепными потолками. Потолки и лепка остались в прежнем великолепии, а вот в каждую комнату, еще в двадцатых годах, пролетарии втиснули по одной отдельной семье. Самое большое помещение превратили в общую кухню, в коридоре настроили деревянных сарайчиков, в которых хранили дрова, уголь и всякий хлам, и даже туалет построили отдельно от ванной комнаты.

Правда — один на шесть семей.

Жилищный вопрос из года в год становился все острее, и в пятидесятых годах обладатели комнат в центре города Киева считались состоятельными людьми.

Одним из состоятельных стал и Филька.

За мощной дубовой дверью квартиры номер четыре образовался странный мир очень разных семей, помещенных под одну крышу волею судьбы, пролетарской революции и управдома.

В первой комнате, справа от входных дверей, поселилась мамина сестра Тамара с мужем Павлом и дочкой Наташенькой. Павел и Тамара служили в армии, он был бравым офицером-летчиком, а Тамара телефонисткой в штабе округа. По утрам Павел правил острую немецкую бритву на толстом ремне и подпевал бодрому маршу из радиоточки:

А для тебя, родная, есть почта полевая.

Прощай — труба зовёт! Солдаты — в поход!