Джоди Пиколт - Жестокие игры

Свет Звезды насыпала щепотку чего-то, напоминающего чайные листья, в крошечный пакетик на застежке.

— Святая трава, — сказала она, — и немного ивняка. И кусочек кварца тоже не повредит.

Она протянула девочкам кулечек и пошла искать кварц. И только тогда поняла, что не видит Джиллиан Дункан. Она нахмурилась. Однажды ведьма-подросток украла из магазина пузырек с собачьими языками.

Она обнаружила Джиллиан за шелковой занавеской, отделявшей магазин от помещения, где хранились запасы снадобий. Девочка, скрестив ноги, сидела на полу. На коленях у нее лежала тяжелая черная книга.

— Интересно, — сказала она, отрываясь от чтения. — Сколько она стоит?

Свет Звезды выхватила книгу и поставила ее на полку.

— Книга не продается.

Джиллиан встала и отряхнула джинсы.

— Я думаю, существуют определенные правила для таких заговоров.

— Существуют. «Не навреди». «Поступай так, как велит сердце». Колдуньи не проклинают, не заставляют других страдать. — Заметив, что выражение лица Джиллиан нисколько не изменилось, Свет Звезды вздохнула. — Эти книги не зря спрятаны. Тебе нельзя их читать.

Джиллиан высокомерно приподняла бровь. Сколько самоуверенности! Трудно поверить, что ей всего шестнадцать лет.

— Почему? — удивилась она. — Вы же читаете.

— Потерпи, — успокаивал Джек, — сейчас станет легче.

Нельзя сказать, что в Графтонской тюрьме их учили доить коров, но братья-близнецы, которым принадлежал коровник, однажды показали ему, как это делается.

Он обхватил пальцами соски и дернул вниз. В ведро брызнула струя молока.

— Посмотри, ей сразу полегчало, — пробормотала Эдди.

Если корова могла выразить облегчение, то сейчас именно это выражение было написано на ее морде. Эдди вспомнила, как кормила Хло, как иногда запаздывала с кормлением и приходила к дочери с налитой, сочащейся молоком грудью, — она бы точно умерла, если бы ротик Хло не захватил сосок.

Ее удивило то, что Джек явно получает удовольствие от таких простых вещей, как прикосновение к теплым коровьим бокам или поглаживание ее мягкого розового брюха. Она поняла, что Джек, который не желал, чтобы к нему прикасались, истосковался по физическому контакту.

— Ты рос на ферме, — сказала она.

— Кто вам это сказал?

— Ты сам. Посмотри, как ловко у тебя выходит.

Джек покачал головой.

— Я вырос в Нью-Йорке. Умение доить коров — благоприобретенное.

Эдди присела на сено.

— И чем ты занимался в Нью-Йорке?

— Тем же, чем и остальные дети. Ходил в школу. Занимался спортом.

— Твои родители до сих пор живут там?

Джек задержался с ответом всего лишь на секунду.

— Нет.

— Знаешь, — поддела его Эдди, — что мне в тебе нравится больше всего? Ты такой словоохотливый.

Он улыбнулся, и на мгновение у Эдди перехватило дыхание.

— А знаете, что мне больше всего нравится в вас? Страстное нежелание совать нос в чужую жизнь.

Она залилась краской стыда.

— Все не так, как ты думаешь. Я просто…

— Вы хотите знать, откуда я взялся.

Он встал и поставил табурет с другого бока коровы. Эдди больше его не видела.

— Честно говоря, вы и так уже знаете слишком много.

— Что ты вырос в Нью-Йорке и можешь выиграть у Алекса Требека все деньги?

— Отец мог вам кое-что порассказать.

— Например?

— Например, что я выдавливаю зубную пасту из тюбика с краю, а не посредине.

— Приятно слышать. А то я мучилась бессонницей, потому что…

Из-за коровьей спины показалась его голова.

— Эдди, — позвал он, переходя на «ты», — замолчи и иди сюда. Буду учить тебя доить.

Корова замычала, и Эдди растерялась.

— Ей ты больше по нраву.

— У нее мозг размером с орех. Поверь, ей все равно, кто будет доить.

Он кивнул на вымя. Эдди протянула руки, но не смогла выдоить ни капли.

— Смотри.

Джек встал коленями на сено, схватился за два соска и начал за них дергать. Струйки молока побежали в ведро. Эдди, запоминая ритм движений, обхватила руки Джека своими и почувствовала, что он напрягся. Она обернулась и увидела, как перекосилось его лицо, — то ли от боли, то ли от наслаждения от простого прикосновения другого человека. Он впился взглядом в ее лицо.

Корова больно ударила его влажным вонючим хвостом по лицу, и они отпрянули друг от друга.

— Кажется, я поняла.

Эдди попробовала еще раз, и из сосков брызнуло молоко. Она сосредоточила все свое внимание на корове, испытывая неловкость оттого, что увидела Джека таким уязвимым.

— Эдди, — негромко сказал он, — давай баш на баш.