Светлана Нилова - Потери

Марианна проворно огляделась и сунула мне в руки конверт. Я быстро запихнула его под свитер.

- Вот-вот, ближе к сердцу! – подтрунила надо мной Марианна. – Не понимаю я ваших отношений. Будь я на месте Джо - давно бы бросила тебя. Отношения должны раз-ви-вать-ся! Тогда интересно. А пол года ходить за ручку и смотреть на цветочки – несусветная глупость и потеря времени. Да за это время и ты, и он могли бы окунуться в десяток романов!

- Зачем?

- Это опыт, детка! Как ты наберешься опыта, если у тебя отношения только с одним парнем?

- Мама учила меня…

- Только вот не надо опять про католические принципы. – Поморщилась Марианна. - Это уже давно устарело. А девственность и вовсе атавизм. Вот у нас с Алеком…

И она снова начала рассказывать про своего жениха, про их отношения, про его родителей, про ужин и планы на будущее.

- Наверное, нам стоит посетить Европу во время свадебного путешествия? Как ты считаешь? Типа там мои корни. В Шотландии у Макалистеров есть дом. Где-то в горах. Эх, жаль, что не замок! Мне бы очень пошло приталенное под грудью платье на фоне крепостной стены…

Марианна не на шутку размечталась и я уж не стала её разочаровывать, что у замков в Шотландии нет крепостных стен. Я спросила:

- Так он уже сделал тебе предложение?

- Это не происходит так быстро. Мы встречались, теперь он познакомил меня со своими родителями. Официально, - Марианна подняла вверх указательный палец. - Попозже мы отправимся с ним куда-нибудь на уик-энд и вот там-то он и сделает мне предложение. Настоящее, с кольцом. Чем хороши уик-энды, так это тем, что можно вовсе не вылезать из постели. - Марианна потянулась, как кошка. - Хотя с Алеком это не так интересно. И вообще, Алек, очень нерешительный. Тянет всё что-то… Мне кажется, это влияние его мамаши. Ты его видела, как он тебе показался?

Я вспомнила, как Алек напросился на кофе и как требовал у меня визитку. Он вовсе не показался мне нерешительным. Я пожала плечами.

- Не знаю. Мы мало общались.

- И правильно! – усмехнулась Марианна. – Я опустила его к тебе только потому, что знала что ты выглядишь ужасно. Извини, подруга, но в любви каждый сам за себя. Своего миллионера я не отдам никому!

Когда Марианна ушла, я хотела уединиться и прочитать, наконец, письмо от Джо, но меня остановила Вики:

- София, Ты знаешь кто такой мистер Макалистер? Именно с ним я сейчас разговаривала.

- Да. Это жених Марианны. Он адвокат.

- Жених? - задумалась Вики. – Впрочем, это дела не меняет. Он - сама любезность. Мистер Макалистер интересовался твоим здоровьем! Кроме того, я рассказала ему об этом ужасе с полицией и с газетой, и он подсказал, что с этой бесстыдной газетенки можно запросто отсудить возмещение. Тем более что ты ещё несовершеннолетняя. И он посоветовал достойного и недорогого адвоката. Я уже звонила…

Последние слова Вики летели мне в спину. Я всё-таки ушла в свою комнату.

Не успела я подумать, что последнее время в моей жизни слишком много Алека Макалистера, как до меня донеслась самая последняя порция новостей от Вики:

- В воскресенье мистер Макалистер свозит тебя к католикам.

Что случилось с Вики? Почему она вдруг дает мне такую вольность? Впрочем, сейчас мне было не до мачехи. Письмо Джо жгло мне грудь.

Пол ночи в полиции, а потом и дома я плакала и молилась за Джо. Я помнила его побелевшее лицо, когда его грузили в машину скорой помощи. Именно тогда меня кольнула боль: я ведь могу его потерять!

До этого случая, я относилась к Джо, как к чему-то незыблемому, иногда – досадному, иногда – приятному, но даже представления не имела, что в один миг он может исчезнуть. Как исчезли мои родители. Теперь же в моём сердце поселилась тревога.

Я с трепетом развернула письмо.

«Моя дорогая, любимая, нежная Софи! – писал он. - Марианна сказала мне, что ты заболела. Я так виноват, что не смог защитить тебя, вовремя согреть… Я не могу дождаться той минуты, когда снова увижу тебя, вдохну аромат твоего тела, почувствую бархат твоей нежной кожи...

Пташка моя, я так хочу быть с тобой! Прижать тебя к груди и не отпускать ни на мгновение.»

Там было ещё два листа подобных нежностей. В конце письма Джо скупо сообщал, что его выписали из больницы и что дело, скорее всего, уладят адвокаты.

«Тот, кому я разбил нос, оказался славным парнем и не будет подавать на меня в суд.»

Про того, кто ему разбил бутылкой голову, не было сказано ни слова.

Позже я узнала, что за разбитую голову Джо получил три тысячи. Примерно в то же время Вики прислали чек из газеты на три с половиной тысячи за мою «голую» фотографию. Так я узнала, что голова Джо и моё тело стоят примерно одинаково. Просто наш адвокат оказался удачливее.